— Транспорт уже пришел! — завопил кто-то из вагона.

— Не, это не наш — у Лехи «Истана»! Давайте прям тут и подождем, заодно вздремнем чутка: всю ночь колбасились, спать охота, — добавил еще кто-то.

Судя по вялым и медлительным движениям, «диверсантам» было как-то не «очень». Если выражаться откровеннее, то «херово».

Степаныч напрягся. Вроде бы те. Или не они?…

— Степаныч, они! Сумки парашютные у них! — вышел на связь отрядный доктор, сидевший в наблюдении за одним из киосков, вооруженный пистолетом, медицинской сумкой и пачкой «Желтого полосатика».

Вторую упаковку этой вкусной вяленой рыбки недавно съел командир отряда и теперь мучился жаждой.

Степаныч ловко выпрыгнул наружу, опять погрозил пальцем водителю, неодобрительно зыркнул в сторону нескольких пассажиров, которые, несмотря на короткую остановку, все-таки выбрались из вагонов и расхаживали рядом с ними. Командир отряда быстро переместился к углу ларька. «Диверсанты», никуда не торопясь, развалились на сумках, а один из них даже отливал под колесо «Газели»-автозака.

— Всем подгруппам! Клиенты «теплые»! Я, по-моему, кого-то узнал, — это реальные фигуранты из спецназовской бригады. Проверить еще раз «холостые»! Стрелять только над головами в случае сопротивления. Помните про меры безопасности! На счет три!.. Начинаю — пятьсот один…

Группы захвата появились из-за киосков стремительно, почти неразличимые в своих серо-черных камуфляжах в свете только-только зарождающегося утра.

С тронувшегося поезда соскочили два оперативника. Один резко забросил спортивную сумку за спину, достал из-за пазухи фотоаппарат и присел на одно колено.

Казалось, весь вокзал Петровска пришел в возбужденное состояние. И только «диверсанты», не обращая внимания ни на кого, спокойно разлеглись на своих сумках; некоторые даже успели заснуть.

— Всем стоять! Руки за голову! Полиция!!! — Эти крики не произвели на них абсолютно никакого впечатления.

Кто-то, продолжая спать, просто перевернулся на живот и сложил за головой руки. Кто-то, меланхолично пялясь на беснующихся рядом полицейских, тыкающих автоматами, закурил. Контрразведчики оперативно снимали происходящее, захлебываясь слюнями восторга. Захватывать вялых и не проявляющих попыток к бегству «диверсантов» было неинтересно. Возбуждение и азарт прошли сами собой.

— Попались, голубцы, — хорохорился Вася, заместитель Степаныча, — наконец-то мы с вами снова встретились!

— Тебя зовут Рита Герус? — спросил один из «диверсантов», удобно разлегшийся на вместительной парашютной сумке, пузом вниз.

— Да с фига ли? — ощерился Вася. — Какая Рита?!

— Да я просто с ней в восьмом классе встречался, хотелось бы потеребить воспоминания юности!

— Да ты охамел! Что ты там теребить собрался?! — возмутился полицейский.

Условный «диверсант» поднял заспанное лицо, посмотрел на Васю и буркнул:

— Ну и рожа!

После этого он принялся моститься поудобнее, намереваясь поспать еще.

Степаныч в недоумении ходил над кучкой сумок и людьми, лежавшими на ней. Им явно было абсолютно по фигу, что их захватила полиция.

— Товарищи офицеры, по условиям учений ваша оперативная группа захвачена! Требую предъявить документы, вооружение и боеприпасы. Вы обязаны давать ответы на все вопросы, задаваемые вам, — затараторил контрразведчик, закончивший фотосъемку и подбежавший к шпионам.

— Без пива будем молчать как партизаны…

— А командировочные в плену оплачиваются?

— А я тоже хочу наручники и резиновую дубинку, — начали стебаться пленные, хотя кое-кто за пиво готов был раскрыть все секреты, даже те, о которых сам не догадывался.