Инспектор принял максимально строгий вид – кто бы сомневался, что внизу окажется трехрублевая купюра? Но там оказалось развернутое удостоверение сотрудника КГБ.

Инспектор растерялся.

– Стоп, товарищ, не меняйся в лице, – предупредил Юрий. – Сделай вид, что положил деньги в карман. Проводится операция… в общем, не твое дело. Постой еще минутку с умным видом, полистай бумаги, только корки мои не свети. Потом аккуратно верни, отдай честь и пожелай счастливого пути. Как только мы отъедем, за нами тронутся белые «Жигули». Останови их, но никак не связывай с нами. Просто останови, докопайся до чего-нибудь: фара, там, разбита, стекло лобовое в трещинах… Ну, ты понял…

– Там преступники? – инспектор насторожился.

– А хрен их знает, – простодушно отозвался Юрий. – Но публика, безусловно, темная. Тащатся за нами, мешают работать. Помурыжь их минут пять, но не переусердствуй, чтобы ничего не заподозрили. Потом отпускай, пусть даже реальное нарушение выявишь. Окажутся иностранцами – хрен на них, не обращай внимания. Мы всегда рады гостям из других стран.

– Я вас понял, все сделаем, – инспектор кивнул, возвращая бумаги. – Счастливого пути. Ни гвоздя, ни жезла, как говорится.

– А ты юморист, – хохотнул Юрий, включая передачу. – Ну, будь здоров, привет родной автоинспекции.

Выяснить, чем кончится проверка, к сожалению, было невозможно. Тронулись практически одновременно – микроавтобус и прикорнувшая на обочине «Лада». «РАФ» разгонялся – до разрешенной, разумеется, скорости. Инспектор зевнул, снова вышел на обочину и махнул жезлом. Можно представить, как выругался водитель в салоне. Но делать нечего – для невыполнения требований автоинспектора нужна веская причина. «Лада» сменила курс и по касательной снова направилась к обочине. Гаишник вразвалку побрел выполнять задание.

Даже Дине Борисовне стало интересно: повернулась, вытянула шею…

Глава четвертая

– Через несколько минут, товарищи туристы, мы подъедем к границе Союза Советских Социалистических Республик, – торжественно объявил седоволосый, но энергичный руководитель группы. – Надеюсь, все помнят, как себя вести? Не забывайте, что вы представляете за рубежом государство рабочих и крестьян, это накладывает на вас большую ответственность.

Народ в туристическом автобусе помалкивал, момент был волнительный. В салоне находились два десятка человек – мужчины, женщины, скромно одетые, с постными лицами, всячески подготовленные. За окном мелькали перелески, частные дома. Давно оборвались предместья приграничного Выборга. Проплыла березовая рощица в золоте отмирающих листьев. За спиной кто-то сдавленно пошутил: мол, ностальгия по березкам уже просыпается. Шутить в подобных поездках всячески не рекомендовалось – даже безобидно, от греха подальше. Сосед шутника вполголоса уверил, что за кордоном точно такие же березки, а отнюдь не страшный сказочный лес. Оба замолчали.

Руководитель группы по имени Виктор Павлович строго оглядел подопечных. То же самое сделала его помощница, Инга Мироновна, – особа лет сорока, со следами былой привлекательности на холеном, маловыразительном лице. Виктор Павлович работал в «Интуристе», его коллега была откомандирована от молодежного бюро путешествий «Спутник» – для усиления начальственного звена. Оба были не в курсе проводимой операции.

Зимин покосился на женщину, сидящую у окна. Дина Борисовна имела крайне замороженный вид. Казалось, ударь зубилом – и расколется. В последние полчаса она не могла прийти в себя от удивления.