3. Назавтра будут обнародованы два новых бюллетеня. Каждый последующий будет мрачнее предыдущего. Оба появятся в газетах во вторник.

4. В назначенный день надлежит обнародовать последний бюллетень, извещающий о кончине принца Эдди. Кончина состоится утром, скажем, в одиннадцатъ часов, что даст газетам время для подготовки специальных выпусков.

5. Сэр Джордж Тревельян, личный секретарь ЕВ Королевы, мастерски обращается с газетами. В особенности близок он с издателем «Таймс». Сэра Джорджа необходимо посвятить в тайну этой болезни и доверить ему отношения с прессой.

6. Возвращаясь к сегодняшнему дню, важно, чтобы джентльмены из армии получили доступ к телу и чтобы комната была вычищена. Сегодня в полдень в церкви придется устроить молебен за здравие больного принца. Следует порекомендовать всему домашнему персоналу, если не обязать его, присутствовать на этом молебне. Во время молебна можно будет позаботиться о теле. Можно будет также быстро осмотреть кровлю дома, дабы установить, не имели ль на ней место какие-либо непредусмотренные передвижения.

7. Подлинные причины смерти принца Эдди придется открыть еще двум людям. Один — это премьер-министр, чья власть может понадобиться для того, чтобы ускорить предстоящее расследование. Другой — комиссар столичной полиции, у которого имеются досье на все известные ирландские подрывные элементы и который способен оказать помощь, если при расследовании выявятся подозреваемые иностранного происхождения.

Принц Уэльский читал медленно, порой останавливаясь, чтобы протереть очки. Сутер и Шепстоун деловито строчили что-то в лежащих перед ними блокнотах.

— По-моему, план превосходен, — сказал принц Уэльский, вставая и подходя к высокому окну, чтобы окинуть взглядом лежащий за ним пустой белый простор. — Что ж, теперь мне надлежит принять решение. Я не чувствовал себя способным сделать это, не поняв, какой у нас имеется выбор. Сутер, Шепстоун, как по-вашему, этот план может сработать?

Преданные придворные высказали свое мнение, сводившееся к тому, что при должной распорядительности, а также при условии, что не возникнет непредвиденных обстоятельств наподобие утечки сведений о случившемся на самом деле, план можно будет выполнить, и с успехом.

«Никогда не говорить "да" и никогда не говорить "нет", — сказал себе Пауэрскорт, вспомнив прежние слова Роузбери. — Ваши спины хорошо прикрыты, джентльмены. Если что-либо пойдет не так, вас никто винить не станет. Не сомневаюсь, что вы уже занесли на эти листки свои сомнения и оговорки — собственной безопасности ради. Если план сорвется, вся вина за это ляжет на Роузбери и меня».

Всю свою жизнь Роузбери зачарованно наблюдал за тем, как люди принимают решения. Он видел политиков, принимавших важнейшие решения в спешке или по капризу, или потому, что им не удавалось придумать себе другого занятия, или потому, что они считали необходимым продемонстрировать окружающим свою распорядительность, а в одном случае так и просто по той причине, что министр боялся не поспеть в оперу. И глядя на стоящего у норфолкского окна принца Уэльского, Роузбери сознавал, что наблюдает за принятием самого странного решения, с каким ему приходилось когда-либо сталкиваться.

— Хорошо. Хорошо, — произнес принц Уэльский. — Я хочу, чтобы убийство моего сына было скрыто. Таково мое окончательное решение. Вы позаботитесь о деталях, джентльмены?

Первым молчание, воцарившееся в гостиной после ухода принца Уэльского, нарушил сэр Уильям Сутер.

— Джентльмены, — провозгласил он с довольным видом человека, берущего в свои руки ведение совещания, — мы чрезвычайно благодарны вам обоим.