Бекки оперлась локтями о стол. Наконец-то щеки ее порозовели, а в глазах снова появился былой блеск. Она была вся поглощена делом и благодаря этому меньше думала о собственных переживаниях.

— Все, что мы знаем, — на прошлой неделе неизвестный человек, находившийся где-то на острове Олдерни, выходил на связь с Робертом, воспользовавшись для этого электронной почтой Оливии, — стала перечислять Бекки. — Но у нас нет доказательств, что это была сама Оливия, — если не считать слов Роберта, а доверять ему оснований нет. Согласен? У Роберта вполне могла быть любовница или сообщница — а может, сообщник. Как мы можем быть уверены, что на звонки вообще отвечала женщина, тем более Оливия? Таким образом, нам до сих пор не известно, где она находится. Нельзя исключать, что Роберт все-таки убил ее две недели назад. И детей тоже. Хорошо, на стене в доме не ее кровь, но из этого еще не следует, что Оливия жива и здорова, так?

Том вскинул руки, будто сдаваясь.

— Ну-ну, притормози. Я с тобой не спорю. — У Тома ее ныл вызвал улыбку. — Да, все понимаю — кровь не ее, и тело Оливии вполне может оказаться на территории участка. Так же как и труп того несчастного. Можно предположить, что Роберт убил Оливию и даже детей, а все эти видео и звонки по FaceTime — просто часть ловкого плана, попытка сбить нас со следа. Но если Оливия уже две недели как убита, куда мог отправиться Роберт? Думаю, разумнее будет подождать новостей от полиции Олдерни.

— Уф-ф… — Бекки откинулась на спинку кресла и поморщилась, точно от боли. — Боюсь, тут все не так просто.

Том закрыл глаза и покачал головой. Пора уже привыкнуть, что с этим делом никогда и ничего не бывает просто. Взглянув на Бекки, Том вопросительно вскинул брови. Она смущенно поерзала на месте, но вынуждена была ответить.

— Райан разговаривал с местным сержантом, и тот поначалу был очень любезен. Но Райан спросил, нет ли на острове вновь прибывших — людей, которые приехали в последние две-три недели. Но забыл упомянуть, что Оливия и дети вполне могли побывать там на Пасху или даже в октябре. Пришлось самой перезванивать и объяснять ситуацию. Сержант остался недоволен, когда узнал, что придется начинать все сначала и залезать так глубоко в архивы. Сначала предлагал проверить, не появилось ли в школах новых учеников, но дети Оливии на домашнем обучении, так что этот номер не пройдет. Боюсь, придется подождать.

Нет, они над нами издеваются, подумал Том и вдруг понял, что именно это его и раздражает — кто-то из супругов сознательно и преднамеренно сделал все, чтобы запутать дело. Если Оливия и впрямь хотела исчезнуть, забрать детей из школы — умный ход. Но так же мог поступить и Роберт, если планировал увезти их, спрятать или убить.

Внезапно ведущие в оперативный штаб двойные двери распахнулись настежь, но даже так массивный Джумбо только-только сумел протиснуться внутрь. Том никак не ожидал его увидеть: обычно, когда Джумбо собирался зайти, он предупреждал об этом по телефону или электронной почте. Том надеялся увидеть широкую заразительную улыбку приятеля — может, хоть это поднимет настроение, — но сегодня Джумбо не улыбался.

Том встал и пожал его огромную руку.

— Чем обязаны, Джумбо?

Вид у него был мрачный, губы поджаты, на лбу залегли глубокие морщины.

— Сам знаешь, Том, — обожаю, когда оказываюсь прав. Но иногда, особенно когда речь идет об убийстве, насчет которого еще остаются сомнения, очень хочется ошибаться.

— Присядь, Джумбо. Расскажи, что узнал.

Когда Джумбо грузно опустился на стул Тома, тот жалобно заскрипел. Бекки уже хотела предложить Тому собственное кресло, но он лишь отмахнулся и пристроился на краешке стола.