Леонид Постников расплылся в улыбке и снова налил в рюмки коньяк.

– А еще лучше, участником событий. Ну как же… Брат налетчика. Но мысль эту вам все же придется оставить. Двенадцатого марта я выступал с речью на съезде предпринимателей как раз в то время, когда происходили трагические события. Четыре сотни свидетелей вас устроят?

– Не обижайтесь. Я пришел к вам как частное лицо, без санкций и в неслужебное время.

Будто подчеркивая свои слова, Вербицкий отпил коньяка.

– Я не обижаюсь. Наоборот, хочу, чтобы прокуратура тщательным образом разобралась во всем. Мелочи часто ускользают из поля зрения. Меня никто не торопит, я стараюсь взглянуть на вещи, разбирая их на мелкие детали. Как часовщик, работающий со сложным механизмом. Мой вывод таков. Шофер налетчиков перегородил фургону дорогу и стоял боком. Он стрелял из карабина через открытое окно боковой дверцы. Второй стрелок со снайперской винтовкой с пистолетными патронами стрелял из окна подъезда. Он убил двух налетчиков. Их смерть приписали меткому милиционеру. Остается неясным один момент. Шоферу с карабином было неудобно стрелять в милиционера. Чтобы попасть в него, ему пришлось бы выйти из машины. Но это слишком долгий процесс. И свидетели этот факт не подтвердили. Значит, существовал третий стрелок с карабином, целью которого был милиционер. Но тут же возникает новый вопрос. Кто мог знать о его появлении? Ответ. Милиционер был нанят, но ему не сказали одной мелочи – за свое участие он лишится жизни.

– Что еще интересного вы нашли на месте преступления?

– Дырку в косяке двери подъезда. Правая сторона, высота два метра шесть сантиметров. Уверен, что из этой дыры вы выковырите пистолетную пулю. Она может принадлежать пистолету милиционера. Они два раза в год выезжают на стрельбище. Посмотрите его отчеты по стрельбе, их заносят в личные дела, если я не ошибаюсь. Правда, в тире стреляют по мишеням с десяти метров, а не с тридцати.

– Я пройдусь по всем вашим замечаниям, Леонид Родионович. У нас с вами получился очень продуктивный разговор, несомненно, он принесет пользу следствию.

5

На широкой автостраде, в сотне метров от изгиба дороги, стояла милицейская «десятка» с голубыми номерами. В машине – никого, рядом стоял гаишник с жезлом. Уже смеркалось, и проезжавший на своей машине начальник загородного ГИБДД обратил внимание на номер и стоящего капитана с жезлом.

– Сбрось скорость, Володя, – попросил он шофера. – Видел?

– Видел, Виктор Степаныч. Парень бабки сшибает.

Полковник Кравченко предпочитал ходить в штатском и шофера обязал носить гражданскую одежду, пользовался обычной «Волгой», без милицейских атрибутов. Так он инспектировал узловые посты, появляясь везде, где его не ждали, без шума и помпы, свойственной начальникам высокого ранга. Но номера его машины были известны всему составу дорожной милиции.

– Прижмись к обочине, Володя.

Они перестроились в правый ряд, проехали немного вперед и остановились. Полковник выжидал.

– Что за проблема, Виктор Степаныч? Давайте вернемся.

– Хочешь сказать, он узнал меня?

– Конечно.

– Значит, сейчас смоется. Подождем. До разворота еще два километра. По-любому, он мимо нас проедет.

– Вы не учли проселочную справа, он может свернуть. Далее через мост, проскочит железнодорожный переезд и уйдет на девятую трассу.

Полковник отрицательно помотал головой:

– Зачем? Он же не думает, что мы его ждем. Нашу машину он не узнал, иначе отдал бы честь, как все остальные патрули. А если не узнал, то почему не остановил? Мы неслись под сто шестьдесят. И почему он один? Где напарник?

– В кусты отошел, пописать.

– Нет, Вова.