– Скорее всего, вы, конечно, правы… Но вы думаете, я сама не хочу распроститься с этой проклятой «работой»? – Она заговорила торопливо, с горечью в голосе. – Вы думаете, я сама не мечтаю о том, чтобы у меня была семья, муж, дети… Раз уж об этом зашел разговор, то ответьте мне на такой вопрос: а за кого выходить замуж и от кого рожать-то? Куда ни глянь – то алкаши, то наркоши, то гомосеки. А если не алкаш, не гомосек, то или отморозок, как вот эти трое, или трутень и бездельник. Жила я с одним таким… Даже вспоминать противно!..

Некоторое время помолчав, Крячко сокрушенно вздохнул и вынужденно согласился:

– Да-а-а… Это тоже у нас есть. Кто-то спивается, кто-то черт знает чем занимается. Такие вот хреновые дела, твою дивизию! А потом удивляемся – с чего бы это вдруг нас все меньше и меньше?

В кабине снова повисло молчание. Но, судя по всему, Марину оно очень тяготило, и она как бы про себя произнесла вполголоса:

– Господи! Кто бы только знал, как мне это все опротивело! Все эти озабоченные клиенты, эти ментовские и бандитские «крыши»… А с другой стороны, как отсюда уйдешь, если так сложилось? Если ничего больше не остается? – Она укоризненно покачала головой.

– Серьезные финансовые проблемы? – уточнил Станислав.

– Еще какие!.. – грустно обронила Марина.

По ее словам, на панели она оказалась два года назад, чтобы выкупить мать из финансового рабства. Случилось так, что ее старший брат, наркоман и бездельник, тайком взяв паспорт матери, получил по нему кредит в банке «Народный эталон», чтобы купить себе очередную дозу. Эта доза стала для него последней. Когда парня нашли, он уже остывал. Денег в его кармане не оказалось ни рубля, хотя взял он не менее двадцати-тридцати тысяч. Скорее всего, их выгребли приятели-наркоши. А полгода спустя к матери приехали какие-то мужики уголовного вида, которые объявили, что за истекший период образовался долг свыше двухсот пятидесяти тысяч рублей. Поняв, что эти визитеры вовсе не из общества «Добрые самаритяне», напуганная женщина поспешила отдать им все свои сбережения, вплоть до «гробовых». Уведомив, что за ней остался еще «стольник» долга, банда коллекторов отбыла восвояси. Марина в ту пору только-только закончила медучилище и устроилась на работу в «Скорую». Узнав о случившемся с матерью, она решила взять кредит уже не в бандитском, а в нормальном банке, чтобы избавить ту от «наездов» поганцев-коллекторов. Но ей, с учетом уровня ее зарплаты, в кредите отказали. И хотя она матери отдавала почти все заработанное, им едва удавалось погасить набегающие проценты.

Месяца два спустя к матери Марины снова заявились коллекторы и потребовали в счет долга подписать бумаги на жилплощадь. Но та проживала в комнатке общежития, которое уже давно считалось аварийным и предполагалось к расселению. Узнав об этом, осатаневшие от такой неудачи бандиты избили пожилую женщину, из-за чего она попала в больницу. Тут же потребовались деньги на лекарства, поскольку некоторые коллеги Марины оказались ничуть не лучше подонков из коллекторского агентства.

Возвращаясь от матери из подмосковного поселка Большие Дубы, девушка случайно встретила свою бывшую однокурсницу.