«Используй свои таланты, – будто кто-то прошептал внутри. – Ты во всем разберешься».

Это вызвало у Ваксиллиума печальную улыбку. Он никак не мог взять в толк, почему Гармония – если он и впрямь слушал – не давал более конкретных ответов. Нередко Ваксиллиум не получал от молитвы ничего, кроме ощущения ободрения. Продолжай. Все не так трудно, как кажется. Не сдавайся.

Он со вздохом прикрыл глаза, погружаясь в размышления. У других религий были церемонии и собрания. Только не у тех, кто следовал Путем. В каком-то смысле совершенная простота делала Путь куда более сложным для тех, кто ему следовал. Все интерпретации зависели от того, что позволяла твоя совесть.

Помедитировав какое-то время, Ваксиллиум почувствовал уверенность в том, что Гармония хочет, чтобы он изучал умыкателей и был хорошим главой Дома. Разве эти два занятия не исключали друг друга? Тиллом считал именно так.

Ваксиллиум обернулся и посмотрел на стопку газет и мольберт с блоком рисовальной бумаги. Сунул руку в карман, достал пулю, которую получил от Уэйна.

И против собственной воли мысленным взором увидел Лесси – голова отдернулась назад, кровь брызнула в воздух. Кровь покрыла красивые каштановые волосы. Кровь на полу, на стенах, на убийце. Но ее-то застрелил совсем другой убийца.

«Ох, Гармония, – подумал Ваксиллиум, вскинув руку ко лбу и медленно сползая спиной по стене. – Ведь дело и впрямь в ней, верно? Я не могу снова сотворить такое. Только не это».

Он выронил пулю, вытащил серьгу из уха. Встал, подошел к столу, убрал газеты и закрыл рисовальный альбом. Умыкатели пока что никому не сделали больно. Они грабили людей, но не причиняли вреда. Не было даже доказательств того, что заложницам угрожает опасность. Скорее всего, женщины вернутся после того, как за них заплатят выкуп.

Ваксиллиум сел за стол и принялся работать с семейными гроссбухами. Он не отвлекался от них до глубокой ночи.

Как-то в юности Ваксиллиум посетил особняк Йоменов, но тогда величественный бальный зал оказался пуст. Теперь он был полон. На паркетном полу разместилось больше сотни столов. Леди, лорды, избранные чиновники в лучших своих нарядах чинно прогуливались, беседовали, порождая низкий гул. Блистающие драгоценности. Отутюженные черные костюмы с яркими галстуками. Женщины в платьях по последней моде: насыщенные цвета, юбки до пола, пышный верх со множеством складок и кружевных оборок. Большинство дам носили обтягивающие жакеты. Вырезы теперь были куда глубже, чем в детских воспоминаниях Ваксиллиума. Или он просто обращал на них больше внимания?

– Что т