– Какого черта? – Шарлотта остановилась как вкопанная.

Дженни Сью приготовилась к лекции о калориях и граммах жира.

– Доброе утро, мама. Не хочешь присоединиться ко мне за здоровым завтраком? Знаешь ли, завтрак – самый важный прием пищи за день.

Шарлотта схватила тарелку, вывалила все, что на ней было, в утилизатор отходов и щелкнула выключателем.

– Это жестокая любовь, дорогая. Ты должна привести себя в форму, чтобы мы могли купить тебе приличную одежду. Ты не можешь появляться на людях в этих потрепанных дешевых джинсах и изношенных кроссовках. И я не куплю тебе ни одной вещи, пока ты не вернешься в тот размер, который носила, когда выходила замуж.

Дженни Сью сжала под столом кулаки.

– А что, если я не сброшу лишний вес, и что, если мне нравятся мои потрепанные джинсы?

– Не злись на меня. Это для твоего же блага. Мы должны привести тебя в божеский вид, чтобы ты могла найти другого мужа, – сказала Шарлотта. – Если бы я тебя не любила, то мне было бы плевать, как ты выглядишь.

– Я не хочу другого мужа и уж тем более еще одного толстосума. Я – не ты, мама. Я хочу есть то, что я хочу, и жить своей жизнью, – произнесла она сквозь стиснутые зубы.

Шарлотта схватила полотенце и вытерла пот с лица.

– Успокойся, дорогая. Конечно, ты хочешь богатого мужа. Просто бесишься из за того, что я забочусь о тебе. Мы постепенно запустим слух, что Перси потерял все свои деньги и ты с ним развелась. К тому времени, как отшумят рождественские вечеринки, уверена, у тебя на крючке будет еще один достойный претендент. Я позову Мейбл, попрошу ее приготовить белковый омлет с помидорами и свежим шпинатом, если уж тебе так хочется чего то более сытного. Но больше никакого апельсинового сока. – Она так исступленно погрозила пальцем, что Джени Сью в глазах зарябило. – В нем слишком много углеводов. И забудь про тосты и бисквиты.

– Нет уж, спасибо, – ответила Дженни Сью. – Я сама заново приготовлю себе завтрак на свой вкус.

– Только не в моем доме. – Шарлотта повысила голос.

– Это легко решается, мама. – Дженни Сью отодвинулась на стуле и резко встала.

– Ты не посмеешь уйти. – Голос Шарлотты взвился на несколько октав. – Я стану посмешищем для всего штата, если ты выйдешь на улицу в таком виде. И так уже пошли разговоры о том, что ты приехала в город на автобусе.

– Мне плевать на разговоры. Если перемывают кости мне, значит, дают отдохнуть кому то другому. Я с удовольствием приготовлю тебе белковый омлет, если хочешь. – Она давно научилась сохранять спокойствие, когда голос ее матери становился пронзительным и скрипучим.

Шарлотта окинула ее свирепым взглядом, и Дженни Сью не сомневалась, что в любой момент по кухне может пронестись ураган, если мать не добьется своего.

– Мне не нужен этот проклятый белковый омлет. Я хочу, чтобы ты была благоразумной и делала, что я говорю. Я – твоя мать. Я знаю, что для тебя лучше, – закричала Шарлотта так громко, что наверняка было слышно даже на чердаке.

– О, в самом деле? Кажется, тебе нравился Перси и ты считала его самой подходящей партией. И посмотри, как все обернулось. – Дженни Сью не собиралась отступать.

– Что с тобой случилось? – Шарлотта схватила чашку и швырнула ее об стену. – Раньше ты меня слушала.

– Да, слушала, и что мне это дало? Я ненавидела чирлидерство, но это было важно для тебя, поэтому я терпела. Я не хотела грандиозной свадьбы и страдала все те месяцы, пока ты ее планировала. Я ненавидела Нью Йорк, но ты сказала, что я к нему привыкну. Не всегда твои подсказки приносили благо. – Она пошла в кладовку за веником и совком.