Барбара Картленд. Спор богинь
ГЛАВА ПЕРВАЯ
1870 год. – Ах, дядя, какое чудесное место вы выбрали для ваших картин! – воскликнула Астара. – Именно это я и надеялся от тебя услышать, моя дорогая, – ответил сэр Родерик. Астара окинула восхищенным взглядом просторный салон, выдержанный в пышном георгианском стиле. Белые стены, голубой потолок с тяжелой позолоченной лепниной и три окна, выходившие на террасу, за которой полого спускался к озеру великолепный сад. Лучи пока еще неяркого апрельского солнца падали на французскую мебель, обитую дорогой камчатой тканью, на прекрасный обюссонский ковер ручной работы с купидонами и цветами. Взглянув на Астару, сэр Родерик подумал, что вся эта роскошь является прелестным обрамлением и для самой девушки. Родители Астары погибли два года назад, и он отправил воспитанницу в школу во Флоренции. Уже тогда сэр Родерик предполагал, что со временем девушка станет замечательной красавицей. Но когда несколько недель назад он приехал за ней, ему стало ясно, что ее красота превзошла все его ожидания. За всю свою долгую и деятельную жизнь он не встречал ничего прелестней этих белокурых, искрящихся огнем локонов, обрамлявших нежный овал милого личика. Голубые глаза Астары своим цветом вызывали в памяти бурные волны Средиземного моря, а цвет кожи можно было сравнить разве что с белоснежными лепестками магнолии.
С очаровательной живостью, всегда казавшейся сэру Родерику неотразимой, девушка засмеялась и радостно захлопала в ладоши. – Нашла! – воскликнула она. – Наконец-то я нашла идеальное место для нашей картины. – Для которой из картин? – поинтересовался сэр Родерик. – Не забывай, моя дорогая, что в нашей коллекции их более сотни! Так о какой же из них ты говоришь? – Вы прекрасно знаете, милый дядюшка, о какой именно картине идет речь. Она будет великолепно выглядеть вот здесь, над мраморным камином! – Я могу лишь догадываться, – сказал сэр Родерик с легкой насмешкой, как бы желая ее поддразнить, – что ты говоришь про «Суд Париса», картину малоизвестного художника из Германии. – Конечно же, я говорю именно про нее, – ответила девушка. – Это самая прелестная из всех картин, какие мне только доводилось видеть, и я не променяю ее ни на одного из ваших Кранахов, Гварди или Пуссенов! – Остается лишь радоваться, что тебя не слышит какой-нибудь строгий знаток искусства, – суховато заметил сэр Родерик. – Хотя согласен, что твой Иоганн Ван-Ахен создал неплохую вещицу; она более других его картин свидетельствует о знакомстве этого немца с творчеством Тинторетто и Микеланджело. Тут он понял, что Астара его не слышит. Неподвижным взором она уставилась на пустую стену над камином, откуда сэр Родерик распорядился убрать картину Вуттона, которого столь рьяно коллекционировал в свое время его отец. Для картины с охотничьим сюжетом место в чайном салоне было не слишком удачным, хотя сэр Родерик и признавал за ней весьма значительные достоинства. Поэтому он принял решение перевесить все картины Вуттона, Стаббса и Хондкотера в библиотеку и холл. Да и вообще в Уорфилд-парке, родовом имении сэра Родерика, расположенном к югу,от Лондона, за время его отсутствия накопилось множество дел, требующих срочного решения. На обратном пути в Англию он сосредоточенно обдумывал, как с помощью Астары переделать и обустроить на новый лад огромный дворец. Образование, полученное девушкой во Флоренции, разительно отливалось от того, которое давалось большинству юных англичанок. Еще в Риме сэр Родерик убедился, что Астара прекрасно разбирается в скульптуре и живописи, хорошо знает древнюю историю и множество античных памятников архитектуры, которыми изобилует Рим. |
