|
Население почти целиком состояло из ирландцев, итальянцев, евреев третьего поколения и недавно прибывших пуэрториканцев. Группы старых иммигрантов не составляли городское дно, однако, сама атмосфера иммигрантского гетто с ее терпимостью к нищете привлекала все новых бедняков-переселенцев. Плата за жилье вопреки всеобщему убеждению была вовсе не такой уж низкой. Она была так же высока, как и в других частях города, и, принимая во внимание, что за свои деньги жильцы получали минимум услуг, им приходилось платить ни с чем не сообразную цену. Но, как бы там ни было, даже городские трущобы могут стать домом. Осев в своих норах, жители района наклеивали картинки на облупившуюся штукатурку и устилали рваными ковриками исчерченные щелями полы. Они быстро приобретали навыки, необходимые каждому американцу, проживающему в многоквартирном доме: стучали по радиаторам, когда те не нагревались, охотились на тараканов, спасающихся бегством по полу кухни всякий раз, как включишь свет, ставили ловушки на мышей и крыс, свободно маршировавших по всей квартире, тщательно прибивали негнущиеся стальные задвижки «от воров» к дверям квартиры.
Задачей полицейских 87-го участка было также не дать жителям района приобрести другие широко распространенные навыки обитателей городского дна — занятия различными видами преступной деятельности. Вирджиния Додж хотела знать, сколько человек выполняют эту задачу. — У нас шестнадцать детективов, — сказал ей Бернс. — Где они сейчас? — Трое здесь. — А остальные? — Одни отдыхают, другие вышли проверять жалобы, несколько человек занимаются расследованием. — Кто именно? — Господи, тебе что, нужен весь список? — Да. — Послушай, Вирджиния… — Револьвер в ее руке ушел глубже в сумку. — Ладно, Коттон, дай сюда список. Хейз посмотрел на женщину. — Можно встать? — спросил он. — Давай. Не открывай никаких ящиков. А где ваше оружие, лейтенант? — У меня нет оружия. — Врете. Где ваш револьвер? В кабинете? Бернс смолчал. — К чертовой матери! — крикнула Вирджиния. — Будем говорить прямо. Я не шучу, каждый, кто мне соврет или не сделает того, что я скажу… — Ладно, ладно, успокойся. Он у меня в ящике. — Бернс повернулся и направился в кабинет. — Подожди-ка, — остановила его Вирджиния. — Мы все пойдем с вами. — Она быстро подняла с колен сумку и направила дуло револьвера на полицейских. — Вперед, — приказала она, — идите за лейтенантом. Мужчины вошли вслед за Бернсом в его маленький кабинет, за ними протиснулась Вирджиния. Бернс подошел к столу. — Вынь револьвер из ящика и положи на стол, — велела она, — держи его за ствол. Если твой палец окажется возле курка, нитро… — Ладно, ладно, — нетерпеливо пробормотал Бернс. Он поднял револьвер за ствол и положил на стол. Вирджиния быстро схватила револьвер и сунула в левый карман плаща. — А теперь обратно! — приказала она. Все гуськом прошли в дежурную комнату. Вирджиния уселась за стол, который выбрала как командный пункт, положила сумку перед собой и направила на нее 38-й калибр. — Давай список. — Дай ей, Коттон, — сказал Бернс. Хейз пошел за списком детективов, где были обозначены задания каждого на сегодняшний день. Он висел на стене у одного из окон, простой черный прямоугольник, к которому были прикреплены белые пластиковые буквы. Каждый детектив должен был вставлять в прорези свою фамилию вместо того, кого он заменял. У детективов был иной распорядок дня, чем у патрульных, которые работали пять дней по восемь часов, а потом трое суток отдыхали. |
