Я роняю нож.

– Кто?

– Джо Лоусон.

– И что он? – Нервно поигрываю кольцом для салфетки. Помню его с детства, на нем выгравированы мои инициалы.

– Открыл новый винный бар на Площади… ну, не такой уж новый теперь.

Кольцо катится на другой конец стола.

– Тодд на днях водил туда клиентов, был очень даже доволен.

Китти успевает поймать кольцо на самом краю.

– А кто такой Джо Лоусон? – спрашивает мама, убирая мою едва тронутую тарелку. Почти вижу, как двадцать лет назад мать возвышалась надо мной со словами: «Ешь горох, Ребекка, или никакого мороженого, ясно тебе?»

Отец предлагает выпить по чашечке кофе.

– После полудня принимать кофеин не рекомендуется, – замечает Пиппа и на мгновение становится копией мамы, разве что без серебристых ниточек в светлых волосах.

– Брр! – фыркает папа. – А Джо, часом, не из твоих университетских друзей, Ребекка?

– Гм… – Я кусаю ноготь.

– Оказывается, в этом местечке, «Мезо Джо», можно арендовать подвал, – восторгается Пиппа. – Тодд хочет отметить там годовщину нашей свадьбы.

За столом воцаряется тишина.

– Простите. – Я со скрипом отодвигаю стул.

– Умница, – уходя, слышу, как Китти упрекает Пиппу.

– Ты так и не рассказала Олли про Джо, да?

Качаю головой. Внутри просыпается странное, неприятное чувство.

– Встретишься с ним?

– Не знаю. Наверное, надо бы. – Понятия не имею, почему мы шепчемся. Мама с папой этажом ниже. – Интересно, почему он вернулся?

– Тут же вроде его семья жила?

– Да, но он совершенно не ладил с отцом.

– Тебе придется рассказать ему про Олли, – с сочувствием смотрит на меня подруга.

Меня переполняет вина. Китти права. Единственной ясной мыслью в моей голове во время похорон было, что место Джо здесь, среди друзей Олли.

Китти подтягивает колени к груди и обхватывает их руками.

– Вся эта фигня случилась давным-давно.

– Ага, – слабо киваю я.

– Постарайся не волноваться, Бекка. – Китти встает, говоря, что пора ложиться, но перед тем, как уйти, спрашивает: – Что думаешь насчет завтра?

– Завтра?

– Ты же на УЗИ идешь.

– Никак не привыкну, что внутри меня ребенок, – сознаюсь я, и мне стыдно, что совсем забыла про УЗИ. Все кажется нереальным. Я по-прежнему хочу верить, что вот-вот проснусь и увижу Олли рядом. Почувствую его руку на талии, и он меня поцелует, а потом скажет, что я всю ночь болтала во сне, наверное, мне снился кошмар.

– Буду дома к половине седьмого, – написал он в последнем сообщении. – Прихвачу бутылочку вина по пути. Слушай, нам надо поговорить.

О квартирах, которые я ему показывала, или его терзала какая-то другая мысль? Знаю, что пообещала Китти забыть про это, но чем больше думаю про странный тон Олли, тем сильнее убеждаюсь, что дело нечисто.

Я делаю глубокий вдох.

Может, мне еще полгодика обходить «Мезо Джо» десятой дорогой? Вино мне все равно теперь нельзя, вот и отличный повод. Джо даже не узнает. Сейчас середина июня. Получится ли залечь на дно до тех пор, пока я не рожу под Рождество?

Встаю с постели и иду в ванную в другой конец коридора. Умываюсь холодной водой.

Джо Лоусон. Я не видела его больше десяти лет.

М-да уж, безнадега. И как тут спать?..

Ложусь на постель, уставшая после вчерашнего.