— Которого?

— Не знаю…

— Ты сможешь найти его?

— Не знаю… Может быть.

— Ты уверен, что это?..

— Запах. Вдруг расхотелось дышать… Что делать? Надо что-то делать. Это ведь опасно…

— Успокойся, Виталий, — сказала она.

Она видела, что он не успокоится, и, чуть приподнявшись на носках, поцеловала его. Он сразу обмяк, и сел на кровать, и сидел неподвижно — только глаза следили за нею. Она набрала номер.

— Седов… Слушай, только что обнаружен запах. Кедрин. Он у меня… Об этом потом. Вторая еще не вышла? Седов, может быть, запретить выход?

— Нельзя запрещать выход, — проговорил голос в трубке. — Надо установить направление. Он помнит, где именно?..

— Он вспомнит, — сказала она, мельком взглянув на Кедрина. — Он уже вспоминает…

— Пусть вспомнит. Немедленно вышлем Особое звено. Может быть, им удастся, наконец, определить направление и закончить экранирование рабочего пространства. Смена должна выйти — запах не держится долго.

— Хорошо, — сказала она. — Я тоже выйду.

— Незачем. Ты не Особое звено.

— Я хочу выйти.

— Нет. Сейчас я подниму Особое звено. А он пусть вспоминает.

— Хорошо, — нехотя проговорила она, положила трубку. — Ты вспомнил, где это было? Как ты шел? Сейчас шеф-монтер поднимет Особое звено, они выйдут в пространство.

Он сидел, опустив голову. Она уселась рядом с ним, положила руку на его плечо.

— Тебе все еще страшно? Ты не хочешь идти к себе?

Кедрин встал, сделав усилие, почти исчерпавшее его силы. Но он принял решение, и силы откуда-то прибывали снова.

— Я выйду с Особым звеном. Они не сориентируются без меня.

— Ты можешь рассказать им все, пока они будут одеваться.

— Нет, — сказал он. — Я должен выйти с ними.

«Должен, — поняла она, — чтобы завтра не стыдиться самого себя и тебя».

— Хорошо, — сказала она. — Только в таких случаях одевают компенсационный костюм. Возьми мой, он достаточно эластичен.

— Спасибо, — сказал Кедрин.

Он поцеловал ее, уже не боясь, что она рассердится, и подумал, что она все та же и так же красива.

Уже по дороге в гардеробный отсек, где стояли скваммеры, он вспомнил, что должен был зачем-то зайти вечером к этому самому Особому звену, командиром которого, как ни странно, был не решительный Холодовский, а несколько легкомысленный Гур. Но теперь поздно было думать о том, чего он не успел. Время было думать о том, что он еще может сделать.

X

Если до сих пор в поведении исследователей на орбите Трансцербера и наблюдалась какая-то нервозность, то сегодня она исчезла окончательно. Капитан Лобов с удовольствием констатировал про себя, что исследователи наконец-то окончательно поверили в спасение. Теперь, как понимал капитан, они будут спокойно заниматься своими исследованиями до того самого момента, когда помощь придет — или не придет.

Так же полагает и инженер Риекст, который по-прежнему молчит, но на этот раз удовлетворенно. Того же мнения придерживаются и пилоты.

Так считают и сами исследователи. Наконец-то стало ясным то, что заставляло их нервничать все последнее время: несовпадение показаний приборов. Теперь выяснилось: виной этому было не какое-то новое, неисследованное явление, а просто часть приборов по неизвестной причине сбилась с точной настройки. Ученые отрегулировали приборы, и теперь их показания совпадают.