Последние слова Эдит Пагетт словно подхватило эхо.

— Кто-то другой, — прошептал Джайлз.

Адрес

Мисс Нарракотт, сорокасемилетняя женщина с пышной грудью и вышедшей из моды прической, восседала за конторкой.

Увидев Джайлза, которого ее опытный взгляд немедленно оценил как «добропорядочного джентльмена», она сразу же отбросила всякую чопорность. Молодой человек, обладающий красноречием, а когда хотел, и даром убеждения, рассказал ей вполне правдоподобную историю. Разговаривая с женой о том, жила ли ее бабушка в «Ройал Кларенс» восемнадцать лет назад, они поспорили. Жена утверждала, что выяснить, кто из них прав, им не удастся, так как дирекция отеля, разумеется, давно избавилась от регистрационных книг тех лет. Он же стоял на том, что гостиница такого класса, бесспорно, сохраняет книги даже столетней давности.

— Это не совсем верно, мистер Рид, — ответила мисс Нарракотт. — Всех старых регистрационных книг у нас нет, но мы оставляем себе на память так называемые книги посетителей. Там можно встретить фамилии очень известных людей. Однажды в нашем отеле останавливался король, будучи еще принцем Уэльским. Каждую зиму к нам приезжала принцесса Адлмар Голштейн-Роц со своей фрейлиной. Бывают у нас и знаменитые писатели, и художники, как, например, мистер Дови, портретист…

Джайлз реагировал на рассказ мисс Нарракотт должным образом: с интересом и уважением — и в результате получил драгоценный том, соответствующий нужному ему году.

Сначала он просмотрел указанные фамилии знаменитостей, затем стал листать страницы до тех пор, пока не дошел до августа.

Да, это была та запись, которую он искал.

«Майор и мадам Ситун Эрскин, Энстелл-Мэнор, Дэйс, Нортумберленд, 27 июля — 17 августа».

— Могу ли я переписать это?

— Конечно, мистер Рид. Вот бумага и чернила. А, у вас своя авторучка… Извините, мне нужно вернуться на место.

Она оставила его с книгой, и Джайлз переписал интересующие его строчки.

Вернувшись в Хиллсайд, он застал Гвенду в саду, склонившуюся над цветочным бордюром.

Увидев мужа, она выпрямилась и вопросительно взглянула на него:

— Тебе удалось что-либо найти?

— Думаю, да.

Гвенда вполголоса прочла:

— Энстелл-Мэнор, Дэйс, Нортумберленд. Да, Эдит Пагетт говорила нам о Нортумберленде. Но живут ли они по-прежнему по этому адресу?

— Надо съездить и посмотреть.

— Верно. Это самый лучший выход. Когда мы едем?

— Как можно быстрее. Хочешь завтра? Мы возьмем машину, и ты увидишь еще один уголок Англии.

— А если они умерли или куда-то переехали и там теперь живут другие люди?

Джайлз пожал плечами:

— В таком случае мы вернемся домой и будем искать дальше. Кстати, я написал Кеннеди записку с просьбой прислать мне те два письма Хелен, которые пришли после ее отъезда — если, конечно, они у него сохранились, — а также образец ее почерка.

— Мне хотелось бы найти горничную Лили — ту, что завязала Томасу на шею бантик.

— Любопытно, что ты помнишь подобную деталь, Гвенда.

— Я и самого Томаса помню. Он был черный с белыми пятнами, и у него родились три прелестных котенка.

— Что? У Томаса?

— Дело в том, что мы назвали его Томасом, но потом выяснилось, что это Томасина. Ты же знаешь, что с кошками такое случается. Да, мне очень хотелось бы знать, что стало с Лили. Похоже, Эдит Пагетт совсем потеряла ее из вида. Родом она была не отсюда и после событий в Сент-Кэтрин поступила работать к кому-то в Торки. Пару раз она написала, а потом — все.