Нет!   Хэлли обняла меня.

Тавия моргнула, а затем посмотрела на отца.

  Что такое Красный Холм?

Папа вздохнул.

  Это ранчо, к северо западу отсюда и на границе штата,   он вздохнул.   Я никогда не был там, Дженна. Я точно не знаю, где он находится.

  Я знаю,   ответила Хэлли и начала петь, переведя дыхание.

«К западу по шоссе 11

На пути к небесам

На север по шоссе 123.

123? 123!

Пересечь границу.

Это приказ!

Слева от белой башни.

Так, что мама может простить шашни.

Слева от кладбища.

Жутко... и страшно!

Первый поворот направо!

Это все верно!

Красный! Холм! В дорогу!»

Тавия ухмыльнулась и положила руки на бедра.

  Кто ж знал? Я путешествовала с Бейонсе все это время.

Хэлли просияла. Я видела ее улыбку первый раз, с тех пор Мама оставила ее в школе утром. Казалось, это было так давно.

  Мы знаем дорогу,   сказала я папе.   Ты просто должен вести машину. Это уединенное и заполненное место. Мама всегда говорила, что это лучшее место, чтобы поехать, и она там.

Он покачал головой.

  Это долгий путь, дорогая. Мы должны подождать здесь, пока все не успокоится.

Я подняла руки, а затем позволила им упасть на мои бедра.

  Мертвые ходят снаружи. У нас нет времени ждать. Она ждет от нас!

  Хорошо!   сказал папа.   Хорошо, только дайте мне подумать.

  Пока вы думаете,   сказала Тавия ,   нам, девушки, лучше воспользоваться туалетной комнатой. Позвольте мне пойти с Тобином первыми.

Хэлли, и я согласились, а потом, когда они вышли, я привела Хэлли за руку. В темной комнате, она напевала из туалета, а потом она вымыла руки, когда я села. Я не понимала, до этого момента, насколько мне хотелось в туалет.

  Мы должны быть более осторожными,   сказала я.   Не хочу, чтобы получить инфекции мочевого пузыря.

  Что ты имеешь в виду?   спросила Хэлли.

  Не хорошо терпеть так долго,  сказала я, подходя к раковине.

  Почему нельзя терпеть?

  В случае, если мы не доберемся до ранчо сегодня. Если мы будем в дороге, и это займет немного больше времени, и мы должны думать об этих вещах. Мы не можем просто идти к врачу, как мы делали раньше.

Хэлли сделала вид, что поняла, но я знала, что она понятия не имела, что происходит на самом деле. Для нее это было страшно, но она была на автопилоте, просто делала то, что ей говорили. В какой то момент, все будет, наконец, так, что все будет иначе в течение длительного времени.

Когда мы вышли из ванной, Тобин играл со своим поездом на полу.

  Он такой молодец!   сказала я.

Тавия скрестила руки и выглядела гордой за него:

  Он всегда был. Даже будучи совсем крошкой, едва ли плакал. Все говорили мне, что он был кошмарным ребенком, но как видишь. Он мой ангел!

Тень омрачила то самое место, где он играл. Низкий стон, смешанный с булькающим звуком заставил нас всех застыть на месте.

  Чух чух!   сказал Тобин, толкая поезд по ковру.

Его голос был мягким, но стоны становились все громче. Тавия схватила его с пола и попятилась к стене, жестом указывая, чтобы он вел себя тихо. Вместе, Хэлли, папа, и я медленно попятились от окна и пошли на кухню, присоединяясь к Тавии и ее сыну.

  Дженна, не своди глаз с этого окна. Тавия, присмотрите за Хэлли. Я пойду, соберу запасы продуктов,   сказал папа.

  Я иду с тобой,   сказала я.   Я знаю, что нам нужно.

Папа нахмурился в замешательстве.

  Бутылки воды, консервный нож, фонарики, батарейки, свечи, носки.