— Полагаю, зелье подействовало. Сейчас надо оставить его в покое и надеяться на лучшее.

Они вышли. Дон оглядел своего друга, решил, что нет никакой необходимости, дежурить около него, и вышел вслед за остальными. В этом отсеке не было иллюминатора, а ему хотелось в последний раз взглянуть на Землю, пока это было еще возможно. Он нашел то, что искал, пройдя через три палубы. Земля была на расстоянии пятнадцати тысяч миль, и Дону пришлось проталкиваться через толпу, чтобы взглянуть в иллюминатор. Зрелище было очень красивым и грустным; повисшая в бархатной черноте, окруженная яркими точками звезд, с пронизанной солнечными лучами атмосферой, планета сверкала так, что больно было смотреть и захватывало дыхание.

Тайфун закрывал северо-запад Тихого океана, но остальная часть была совершенно ясной. Он мог различить Нью-Чикаго, мог видеть Большой Каньон и, ориентируясь по нему, примерно указать место, где стояла школа. С помощью небольшого телескопа можно было увидеть и ее. Наконец Дон покинул свой наблюдательный пост. Его охватило чувство тихой приятной меланхолии, светлой тоски по покинутому дому. Его начали раздражать комментарии, которыми обменивались пассажиры; это было не радостное удивление туристов, а замечания якобы всезнающих, бывалых космических путешественников — хотя, в общем-то, все они покидали Землю, самое большее, во второй раз. Дон направился в свой отсек. Вдруг он с удивлением услышал, как кто-то окликнул его по имени. Он обернулся и увидел знакомого офицера. В руках у него был водэр Сэра Исаака.

— Ведь вы расположились рядом с этим ненормальным крокодилом, верно? Не могли бы вы захватить это с собой и передать ему?

— Да, конечно.

— Наш радиотехник говорит, что тут нужно менять половину деталей. Но сейчас эта штука работает.

Дон взял водэр и направился на третью палубу. Казалось, дракон спит, но вдруг один его глаз открылся и уставился на Дона. Сэр Исаак просвистел приветствие.

— Я принес ваш водэр, — сказал Дон. — Подвесить его на место?

Сэр Исаак вежливо отказался от помощи. Дон передал прибор в его все еще немного трясущиеся щупальца, и дракон сам присоединил его. Он прошелся щупальцами по клавишам, извлекая из водэра звуки, напоминающие крики испуганных уток. Удовлетворенный проверкой, он заговорил по-английски:

— Я вам очень благодарен за все, что вы для меня сделали.

— Пустяки, — ответил Дон. — Я случайно встретил офицера корабля на смотровой палубе, и он попросил меня отнести вам аппарат.

— Я имею в виду не это, а вашу помощь, когда я был болен и находился в опасности. Если бы вы не были так сообразительны и доброжелательны, если бы вы не знали настоящий язык, я мог бы потерять возможность когда-либо встретить свою счастливую смерть.

— Ерунда, — повторил Дон, чувствуя, что краснеет. — Я был рад помочь вам.

Он заметил, что речь дракона была прерывистой и не совсем отчетливой; создавалось впечатление, что его щупальцам недостает обычной подвижности. Кроме того, речь Сэра Исаака была менее правильной, чем обычно, и сильнее чувствовался акцент кокни — его водэр путал ударения и часто вместо "х" произносил "ф". Дон подумал, что землянин, который обучал Сэра Исаака английскому языку, вероятно, родился недалеко от церкви Боу Беллз.

Он также заметил, что его друг путается в своих глазах. Он все время направлял на Дона то один, то другой глаз, как будто плохо различал его. Дон подумал, что Сэр Исаак, должно быть, несколько превысил лечебную дозу.

— Нет уж, позвольте мне, — продолжал венерианин с достоинством, — оценить величину той услуги, которую вы мне оказали.