— Доктор Конрад, не могли бы вы дать нам популярное объяснение того, что мы сейчас видели? Как это действует? Мы можем только догадываться об огромных возможностях того, что вы нам показали.

Лицо Конрада стало очень серьезным.

— М-м-м… шеф, возможно, самым простым объяснением будет следующее: фазарда модулирует гарбаб в таком фазовом состоянии, что тримолин взрывается и вырывается наружу — другими словами, происходит то же самое, когда кто-то впускает мышь в ванную комнату. А если серьезно, для этого просто нет популярного объяснения. Даже если бы вы согласились усердно заниматься со мной лет пять и начали бы с элементарной математики, то и за это время я смог бы только подвести вас к своему ограниченному уровню знаний. Некоторые из сверхсложных уравнений, использованных здесь, мягко говоря, уникальны. Но нам были даны настолько четкие указания, что мы сделали все, даже не понимая сути.

Фипс кивнул.

— Мне остается только поблагодарить вас за это. Придется попросить Сэра Исаака.

— Попробуйте. Я и сам с удовольствием послушаю его.

Дону стало ясно, что реализовать древнюю технологию все же возможно, но беспокойство не проходило. Каждый день, когда он видел новую цифру в обеденном зале, она напоминала ему, что время уходит, а он бездействует. Он уже не надеялся уговорить Фипса, чтобы его послали туда, где идут военные действия, а сам начал строить планы, как выбраться туда.

Дон видел карту Великого Южного моря и примерно знал, где находится. К северу лежала территория, которая не была населена даже драконами, там обитали их дикие сородичи, известные своей кровожадностью. Считалось, что эта территория непроходима. Путь, ведущий к морю через южные области, был значительно длиннее, но он проходил через территорию, населенную драконами, а дальше начинались сельскохозяйственные фермы людей. Умея объясняться на языке драконов и с запасом еды на неделю, он мог попытаться дойти до берега. А что касается всего остального, что могло с ним случиться, то у него на этот случай были нож и смекалка. Кроме того, он теперь лучше ориентировался в этих болотистых местностях, чем тогда, когда убегал от людей Бенкфилда. Дон понемногу начал подкапливать еду. Оставались сутки до того момента, когда он собирался предпринять свою попытку. Тогда-то Фипс и вызвал его. Дон подумал, что, может быть, лучше вообще не показываться Фипсу, но потом решил пойти, чтобы не вызвать лишних подозрений.

— Садитесь, — начал Фипс. — Сигарету? Ах да, я забыл. Чем вы занимались в последнее время? Делали что-нибудь?

— Я вообще ничего не делал!

— Очень жаль. Мистер Харви, задумывались ли вы когда-нибудь над тем, как будет выглядеть мир, когда все это кончится?

— Нет, над этим я как-то не задумывался. Если честно, он думал об этом, но все представлялось каким-то зыбким, ему нечего было ответить на этот вопрос. Он представлял себе это так; когда война закончится, он наконец сможет встретиться со своими родителями. Что же касается будущего — ну…

— Каким бы вы хотели видеть мир?

— Ну… я просто не знаю… — Дон задумался. — Полагаю, что я не из тех, кого вы назвали бы политически мыслящими людьми. Для меня неважно, кто будет руководить этим миром, за одним исключением: должна быть свобода. Понимаете, человек должен иметь право делать то, что ему хочется, если он в состоянии сделать это. Его не должны ни принуждать, ни сдерживать.

Фипс кивнул.

— У нас очень похожие взгляды, более, чем вы можете себе представить. Я не пуританин, когда дело касается политической теории.