Собственно, после общения с Барфли Одетта и обрекла себя на строгую диету — во всех отношениях. Барфли, конечно, ничего этого бы не понял. Для него такая метода очищения являлась, должно быть, чем-то сродни средству для усыпления выбракованных собак.

Прием давали в частном привилегированном клубе «Офис Блок», одним из трехсот тщательно отобранных членов которого являлся и сам виновник торжества. В свое время Уэйн Стрит был шеф-поваром этого клуба и, возможно, состоял бы в этой должности по сию пору, если бы не переключился на написание кулинарных книг и рекламную деятельность.

Уэйна Стрита смело можно было считать гвоздем сезона. Этот обласканный масс-медиа удачливый кулинар был, казалось, всюду: улыбался с плакатов и витрин, участвовал во всевозможных телепрограммах, рекламировавших продукты питания, и раскатывал по стране с толпой помощников, устраивая массовые шоу под названием «Стиль жизни Стрита». Его первая книга разошлась в миллионах экземпляров, а о его отношениях с некоей кинозвездой подробно писали во всех газетах. Помимо всего прочего, Стрит возглавил крайне успешную рекламную кампанию по продаже за границей британской говядины, которую, кстати, разработала во всех деталях не кто иная, как Одетта.

Одетта собиралась открыть собственный ресторан. В благодарность за организованную ею рекламную кампанию, которая принесла Уэйну что-то около полумиллиона, она рассчитывала на его содействие.

Сегодня вечером, к примеру, Уэйн обещал познакомить ее с полезными в таком начинании людьми. Официально на сегодняшнем вечере Одетта должна была развлекать парня, финансировавшего рекламную кампанию по продаже говядины, но она не сомневалась, что если ей представится возможность перекинуться словом кое с кем из корифеев ресторанного бизнеса, то уж она-то такого шанса не упустит. Когда на каком-нибудь сборище было необходимо протолкаться к нужному человеку, Одетта проходила сквозь толпу с такой же легкостью, как нож проходит сквозь масло.

Кто бы знал, с каким удовольствием Одетта платила бы тысячу в год членских взносов, если бы ее приняли в «Офис Блок», но об этом оставалось только мечтать. Для этого клуба она была слишком ничтожной личностью, пусть она и считалась одним из лучших рекламных агентов в стране. Никого не волновало также, что она получала зарплату, исчислявшуюся шестизначным числом, имела обширные связи в деловом мире и светском обществе и о ней частенько писали газеты. По меркам «Офис Блока» она была просто-напросто мошкой.

По правде сказать, Одетта надеялась, что, если она обзаведется собственным делом, в частности, модным рестораном, который прогремит на весь Лондон, ситуация в данном вопросе может коренным образом перемениться.

Оставив свой «Бимер» на платной стоянке, Одетта мельком глянула на свое отражение в темном стекле машины, пришла к выводу, что выглядит безупречно, и направилась ко входу в «Офис Блок». Когда она вошла в помещение, клуб уже жужжал, как улей; общее впечатление было такое, что здесь проходит не презентация книги, а конкурс фотомоделей. Одетта наклеила на лицо соответствующую случаю ослепительную улыбку и стала пробираться к эпицентру всего действа, чтобы поприветствовать Уэйна Стрита. Покончив с официальной частью и все еще улыбаясь, она выбралась на простор и тут услышала знакомый голос.

— Привет, шлюшка! — донесся до нее жизнерадостный вопль.

Одетта едва заметно поморщилась. Это была белокурая Лидия Морлей — дама, чрезвычайно привлекательная внешне, но крикливая, как торговка, и ужасная сплетница.