Спустя непродолжительное время я покинула странную комнату с витражным окном.

Захария прохаживался снаружи, Люка видно не было. Маг улыбнулся мне теплой отеческой улыбкой.

– Итак, Мальта, – сказал он, – уверен, у тебя накопилось много вопросов. И сегодня я, так сказать, развею туман. Но для начала…

Из кармана мантии он извлек небольшую коробочку и элегантным быстрым движением откинул резную крышку.

– Это…

– Да. Серьги.

На бархатной подложке лежали маленькие серебряные звездочки. Захария вытащил одну. С обратной стороны была тонкая ножка, которая оканчивалась зажимом.

– Нужно проколоть уши, – сказал он.

Я схватилась за мочку. Щеки залила краска.

– Не бойся, это совсем не больно. Ты ничего не почувствуешь…

Захария не соврал.

И правда было терпимо. Вся процедура заняла несколько минут. Вид блестящей иглы в руках Медеи оказался страшнее всего.

– Тебе очень идет, – сказал Захария, когда серьги были вставлены в уши.

Маг заправил прядь волос мне за ухо и покачал головой.

– Жаль, что вам обрезают волосы. В распущенных длинных волосах есть особая женская магия… Но правила есть правила.

Мы шли по бесконечной, закрученной по спирали лестнице. На стенах, в прозрачных пузырях, горел белый, точно кипящее молоко, свет.

После рассказов Саманты о Башне Пепла я решила внимательнее следить за дорогой и отмечала некоторые странности. Например, куда бы мы ни пошли, сколько бы анфилад не прошагали, почти нигде не было окон, их заменяли зеркала. А если окно все же попадалось, то пейзаж за ними нельзя было разглядеть из за завесы густого тумана.

Некоторые коридоры были старыми, а другие явно отстроились недавно. Еще полы. Мраморные плиты чередовались с простой глиняной плиткой.

– Сегодня по всей Миравингии объявлен траур, – сказал Захария. – Но ты уже знаешь, что наш любимый король Этельред безвременно скончался.

– А. – только и могла сказать я.

Захария привел меня в пустую трапезную, где был накрыт сытный завтрак.

– Ешь, не стесняйся, – сказал он.

Я не заставила себя упрашивать. Он сел напротив и терпеливо ждал, пока я утолю голод.

– На пустой желудок тяжело воспринимать разговоры о магии. Но теперь думаю, ты готова.

Не удержавшись, я коснулась уха, проверяя, на месте ли сережка.

– Мальта, ты – маг весьма редкой породы, – начал Захария. – Очевидец.

– Очевидец? – переспросила я.

– Я надеялся, но боялся спугнуть удачу. Что ты думаешь о предсказании будущего? – последовал неожиданный вопрос.

Мне доводилось бывать на ярмарке, где стояли яркие палатки магов. Каждый желающий мог зайти туда и за небольшую плату узнать, что его ждет. Мы с Кристой хотели, но отец тогда разворчался, что это все надувательство и обман.

– Ну… – неуверенно начала я.

– Нельзя увидеть будущее, – отрезал Захария, – Нельзя увидеть то, чего нет. Настоящее – вот, что имеет значение. Именно из него и вырастает грядущее. Располагая фактами, обладая логикой и прозорливостью, можно строить предположения. Понимаешь, о чем я?

– Да. Кажется.

Захария взял со стола ложку и рассеянно посмотрел в свое отражение. Лицо исказилось. Нос получился огромный, но маг не улыбнулся.

– Обычно попадаются вещатели или прорицатели. Такие люди обладают обостренной интуицией и способны улавливать настроения, обрывки случившихся событий. На этом основании они и строят свои предсказания. Иногда угадывают. Нет, не подумай, что я отношусь с пренебрежениям к такого рода магии. На самом деле, они крайне полезны, поскольку приносят неплохой доход…

– В чем разница между «вещателями» и «прорицателями»? – спросила я и потянулась за яблоком.