А этот последний случай, когда, опять же, из ниоткуда взялась Наката Акеми – единственный босс Гарагарахэби женского пола. Совершенно непонятно, когда они успели познакомиться, но вот причина знакомства стала ясна довольно быстро. Если не брать в расчет фантастическую версию о том, что Заноза увлеклась никому не известным юнцом, то остается вариант с расширением влияния парня в теневом мире Японии, и Токио в частности. Как он смог подмять ее под себя – уже другой вопрос, а то, что подмял, Атарашики знает точно. Она даже не удивилась бы, если бы узнала, что они спят вместе время от времени. Нормальный вариант для обоих. Сама Заноза весьма неплоха собой, а он для нее… ну, Атарашики вполне понимает мотивы женщины, желающей привязать к себе юнца. С позиции Акеми вариант беспроигрышный, да и Синдзи не урод. Может, он ей даже нравится. А предавать его… Атарашики не видит для этого повода прямо сейчас.

В целом стоило признать, что парень был идеальной кандидатурой на наследника рода Аматэру. Да вот беда – его родители. Если к самому Синдзи у нее претензий не было, то вот его лояльность вызывала вопросы. Родители на всю жизнь остаются родителями, и порой даже не важно, что ребенка они бросили. И ладно бы в младенчестве, когда он и не помнит, и не осознает, но вот Синдзи их отлично помнил. То, что они вызывали у него раздражение, ее, несомненно, радовало, но кто поручится, что он не играет на публику – уж это-то у него выходит отлично. Кто поручится, что он не кинется в объятия вернувшихся родителей? Пусть даже не кинется, а просто выполнит их просьбу, которая будет идти вразрез с его планами, просто потому, что это родители? Кто поручится, что он уже давно и активно с ними не сотрудничает?

Вот и она не могла. Даже если не брать в расчет мелькающие мысли о наследнике, она не смогла бы относиться к нему по-прежнему, зная о его хорошем отношении к отцу, а главное, к матери. И как будто само Провидение услышало ее мысли и решило немного помочь. Эта мерзкая парочка надумала вернуться в Токио и даже навестить старую женщину. Что уже само по себе подозрительно. Официально они здесь по делам, но раз уж выпала такая оказия, решили принести извинения, которых она не услышала тогда. Неужто думают, что какой-то артефакт сумеет ее задобрить? Да у нее этих артефактов… Но кое-что из ситуации выжать было можно.

Например, столкнуть их с сыном лбами.

Задержать у себя старших Сакураев ничего не стоило, поэтому, когда Синдзи все же приехал за обещанными приглашениями в ее онсэн, она просто послала слуг их позвать. Скрывать, кто у нее в гостях, не стала, все равно при ней ничего важного сказано не будет, а вот когда они останутся наедине, она озаботится, чтобы узнать, о чем будут говорить. Уже озаботилась. И пусть ее онсэны славятся своей приватностью, сделать исключение для конкретных посетителей – почти врагов – она не постесняется. По большому счету Атарашики плевать на их планы, но вот взаимодействие с сыном и его к ним отношение – уже другое дело.

Когда они вошли в ее комнату, Синдзи даже ухом не повел, видимо, посчитал вошедших слугами, да даже если и нет, это же Синдзи. Но всего через несколько секунд тишины парень очень характерно повел головой. Обычно он так делает, когда начинает раздражаться. Интересно, чем вызвано это его раздражение? Похоже, еще одно подтверждение, что мальчик не любит, когда у него за спиной стоит кто-то неизвестный. Стоит и молчит. То, что это не слуги, он, похоже, сообразил очень быстро.

– Синдзи? – произнесла Этсу, держа руки у груди. На публику играет, стерва.

– Сын… – почти пробормотал Рафу.

А вот он действительно немного растерян и не знает, что сказать.