Сталину для реализации своего высокого жизненного предназначения нужно было присутствовать в столицах — он туда и едет. И выбирает в матери своих детей восемнадцатилетнюю Надежду Аллилуеву. Гений спортивного телосложения, поэт, каюр и меткий стрелок мог выбрать себе любую женщину. Следовательно, по мнению Сталина, Надежда Аллилуева лучше всех в стране или даже в мире подходила на роль матери (менеджера инициатической ступени «дочь»). По мирским меркам, разумеется.

Чем Надежда отличалась от других женщин?

Во-первых, её жизнь принадлежала Сталину. Дело в том, что когда Наде было два года от роду, она тонула, и утонула бы, если бы её не спас Сталин. Об этом пишет Светлана в воспоминаниях «20 писем другу». Людям совсем без совести такие в жизни события, как дар второй жизни, почти что безразличны, а для тех, у кого совесть есть, наоборот, очень важны. Они твёрдо убеждены, и убеждены совершенно справедливо, что спасение это знак, спаситель не случаен, его выбрало Провидение. У спасённых есть перед жизнью обязанность. Обязанности и перед жизнью, и перед буквальным спасателем.

Во-вторых, Сталин был очень дружен с отцом Нади, причём в тот период, когда Сталин в административном отношении был никем. Иначе говоря, никаких шкурных мотивов у отца Нади дружить со Сталиным не было. Это было сродство, как минимум, душ, возможно, и духа. Следствием этого сродства было то, что Сталин у Нади должен был устойчиво ассоциировался с отцом. Ассоциировался, с одной стороны, психологически (возможно, ещё и биоритмически, это не проверял), с другой — по причине возрастной (Сталин был старше Нади на двадцать два года). К тому же в крови Сталина и отца смесь народов была если не идентична, то близка. Ассоциация, увы, невротического происхождения. А пребывание в неврозе тормозит развитие.

Таким образом, можно утверждать, что в паре Сталин — Надежда он для неё был половинкой.

Половинки — феномен не то чтобы редкий, но и не поголовный. Этой теме посвящена вторая моя книга «Катарсис-1: Подноготная любви».

Взаимоотношения мужчин и женщин можно разделить на три уровня:

партнёр;

половинка;

суженый.

Уровень половинка качественно иной, чем уровень «партнёр». Партнёром может быть чуть ли не вся планета. «Ассистентами» трансматрасных эпопей бывают часто только партнёры. Чтобы впасть в состояние страсти достаточно получить психо-энергетическую травму. Чем болезненнее травма, чем некрофиличней источник травмы, тем злее «сила» «любви». Вся эта хрень, понятно, не из области духа, а не более чем внутристайное месиво с печальными психотравматическими последствиями для всех участников. Для возникновения страсти не обязательно, чтобы подавляющая сила партнера была уж какой-то особенной. Достаточно извратить собственное сознание (если его ещё не извратила система принудительного государственного образования, массовая церковь, секта или родители-неволхвы), и тогда сгодится хоть жухлый некрофил. Половинка же — феномен не столько страсти, сколько тяги к невротическому «уюту», возврат в трагедии детства. Половинка для каждого человека на свете не единственная, просто встречается в сотни и тысячи раз реже, чем партнёры. Половинка — для женщины биоритмический аналог отца, а для мужчины — матери.

На практике устойчивость семьи зависит, прежде всего, от эмоций женщины, поэтому важна ассоциация не с матерью мужа, а с отцом жены.