Одежда мятая и грязная, оружия при себе нет. Я тоже, кстати, лишь с одним ножом на поясе, оставил своё ружьё в бункере. Именно этих двух типов я и видел в первый день моего попадания в Зону. И ведь тогда двустволки у них были, как помню. Не иначе где-то успели посеять. Ожидая какую-то гадость с их стороны, нашарил во внутреннем кармане плаща свой наладонник, включая запись разговора отдельной настроенной кнопкой на его боковой поверхности. До этого момента записывал все разговоры с Сидоровичем, чтобы после прослушать их ещё разок, вылавливая пропущенную сознанием ценную информацию и анализируя свои эмоции. Хоть я и перешагнул пятый десяток, но попав сюда, веду себя в полном соответствии с возрастом помолодевшего тела. То есть постоянно туплю.

— И? — Я поднял на подошедших парней свой взгляд, оторвав его от красных языков пляшущего пламени.

— Мы тут слышали — ты к Сидоровичу на работу как-то устроился… — парни нагло присели с двух сторон от меня, забыв при этом спросить разрешения.

— Ну? — Походу, краткость моих ответов кого-то сейчас сильно бесила, он с трудом держал ровное выражение на лице.

— Наверное, хорошо платит? — Продолжали закидывать меня вопросами, постепенно выводя из равновесия.

— Нет, — я продолжил традицию кидать им только по одному слову.

— Значит, он чем-то другим расплачивается, — высказал свою догадку сидевший от меня справа парень, самый злой и наглый, к слову. — Шмотками редкими там или информацией, — а ведь угадал, гадёныш мелкий.

— И? — Я ещё не до конца понял, куда он клонит, но уже начинал догадываться.

— Тебе, наверное, раньше говорили, что с друзьями положено делиться? — Вкрадчиво поинтересовался второй парень.

— Нет! — Я лишь ухмыльнулся такой наглой предъяве.

— Ну, значит, теперь рассказали… — зловеще оскалился первый.

— И? — Моя лаконичность и выражение лица кого-то совсем взбесили.

— Ты не втыкаешь, чувак… — зло зашипел пацан, приподнимаясь со своего места и приближаясь ко мне почти вплотную, — Нам достаточно лишь кому надо шепнуть и тебе не дадут жизни, едва ты выйдешь отсюда в Большую Зону. Да и здесь тебя легко прищучим, сто раз пожалеешь, что выбрал полный реализм, — посыпались из него угрозы, причём, прекрасно чувствовалась их выполнимость.

— Сгинь в ближайшей аномалии, мудила! — Я мгновенно подобрался, ощутив, что меня сейчас попытаются ударить.

И вправду, сидевший слева от меня парень, без лишних слов, попытался пробить тускло блеснувшим острым пером в мой бок, но я легко перехватил его руку, рывком уводя её от себя, одновременно крепко врезая коленом между ног первому, попытавшемуся наброситься на меня сверху, повалить на землю и задушить. Резко оттолкнул придавившее меня тело, легко перелетевшее через горящий костёр, крутой залом, до сих пор крепко удерживаемой руки с ножом, ласкающий мой слух хруст перелома костей и громкий вскрик боли. Попытавшийся придушить меня парень свернулся на земле за костром в пользу эмбриона, судорожно пытаясь вздохнуть. Буквально через тридцать секунд около нас нарисовался встревоженный Гриня Охотник с ружьём наперевес, вооруженный топором Санитар чуток приотстал от него.

— Что здесь у вас произошло!? — Требовательно спросил Гриня, окинув взглядом всю живописную картину.

Вместо ответа достал КПК, переключая запись диктофона на громкое воспроизведение.

— У, шакалы! — Едва запись закончилась, Гриня воспылал праведным гневом к лежащим на земле телам, парочку раз отметив носком сапога ближайшего игрока. — Значит так, уроды, — присев к ним, прошипел тот, — у вас есть всего три минуты, чтобы навсегда исчезнуть отсюда.