|
Возможно, впервые в истории судьба страны всецело зависела от воли народа. Мировая война и революция высвободили качества, черты личности, незаметные в обычной жизни. Революции, как правило, выносят на поверхность худших персонажей, которые не могут реализоваться в нормальной жизни. Толпа, освобожденная революцией от сдерживающих центров, приобрела звериный облик. Не боялась насилия, не боялась пролить кровь. Ожесточение и цинизм, хаос и всеобщее ослепление выпустили на волю самые мерзкие человеческие инстинкты.
– Почему не получилось у блестящего интеллектуального коллектива после Февраля решить проблемы России? – задается вопросом профессор, доктор исторических наук Татьяна Черникова, специалист по русскому Средневековью. – Задача была гораздо шире, чем дать России гражданские и политические права, парламент и разделение властей. Нужна была культурная, ментальная реформа, чтобы создать социальную опору для правового государства, которого не было тогда и нет сейчас. Но в России, с одной стороны, просвещенное меньшинство, с другой – массы с практически средневековым мышлением. А средневековое общество не понимает тех категорий, которые предлагают либералы! Что такое свобода? Свобода в современном обществе – сложное понятие сдержек и противовесов, прав и обязанностей. А к чему тогда стремились? К воле! Воля – это желание быть независимым от всего: от общества, от законов, от морали. Если народ не получает того, чего он желает, недавние кумиры моментально превращаются во врагов. Для средневекового мышления характерна простая манихейская конструкция, где существуют два полюса: правда или неправда, добро или зло. Когда происходит потрясение, полюса непредсказуемо меняются. Еще вчера император – бог на земле. Николай II ездит с иконой, армия бросается перед ним на колени. Те же самые солдаты в феврале 1917 года восторженно приветствуют падение монархии. Потому, что Николай мгновенно превратился в лжецаря. Они же поверили в революцию, в то, что им говорит новая власть! Тема существующих параллельно «двух Россий» – европеизированной, желавшей модернизации, и традиционной, опасливо относившейся к переменам и сопротивлявшейся обновлению, – часто возникает в рассуждениях о революции. Но и политическая элита внесла свою лепту в крушение империи, потому что ее безумно раздражали устаревшие атрибуты царской власти. А традиционная Россия менялась! Купцы и фабриканты не отставали от своих европейских партнеров. Крестьяне, получившие землю благодаря столыпинским реформам, превращались в самостоятельных фермеров. Стали высоко цениться квалифицированные рабочие. Но и самые успешные новые горожане страдали от напряжения новой жизни. От постоянно ускоряющегося городского ритма. От тягот мировой войны… Нужно почувствовать революционную эпоху, чтобы понять, почему в семнадцатом году, перепробовав за несколько месяцев от Февраля до Октября все варианты политического устройства, Россия сделала выбор в пользу правления несравнимо более жесткого, чем царский режим. Отказалась от всего, чего страна добилась в начале XX века! Политиков сменили боевики. И вместо тех, кто пытался вступать в диалог, договариваться, находить компромисс и двигать страну вперед, появился, пользуясь гениальной метафорой Владимира Владимировича Маяковского, «стальной оратор, дремлющий в кобуре». Оратор проснулся и заговорил. 1916 Декабрь. Убийство Распутина Ночной выстрел в дворце князей Юсуповых стал первым выстрелом революции семнадцатого года.
Убийцы продумали все до мелочей. Им бы удалось избежать наказания. Но в ту ночь на углу Прачечного и Максимилиановского переулков нес службу городовой 3-го участка Казанской части Петербурга Степан Власюк. Около четырех ночи он услышал несколько выстрелов. Не мог понять, где стреляли. Городовой Флор Ефимов, который дежурил на Морской улице около дома № 61, уточнил: – Стреляли на вашей стороне. |
