Наш багаж чист, в карманах и на теле — ничего подозрительного. Опасения внушала лишь камера — чудо миниатюризации, которая не только делала отменные стереоснимки, но и выполняла уйму других операций, в основном запрещенных законом. Но наш план сработал, все прошло как по маслу.
Выйдя из таможни, Анжелина взвизгнула. Такие же визги раздавались со всех сторон.
— Господи, вы только поглядите на них!
— Кто это такие?
— Они не опасны?
— Дамы и господа, минуточку внимания, — заговорил в мегафон юноша в униформе. — Меня зовут Хорхе, я ваш гид. Если у вас возникнут вопросы, обращайтесь ко мне. Сейчас я с удовольствием отвечу на ваши первые вопросы. Запряженные в тележки животные на нашем языке называются «кабайос». История их появления на Параисо-Аки скрыта завесой времени, но предания гласят, что они привезены первыми переселенцами с мифической планеты, родины всего человеческого рода, называемой согласно одним источникам «Земля», согласно другим — «Грязь». Кабайос — наши друзья, они безобидны, перевозят грузы и незаменимы в сельском хозяйстве. Сейчас они домчат вас до отеля.
Мы расселись по хлипким скрипучим повозкам, и кабайос тронулись в путь. В действительности они назывались лошадьми, я имел с ними дело, когда, путешествуя во времени, очутился на вовсе не мифической, а очень даже реальной Земле.
Запряженные лошадьми повозки оказались самым неудобным транспортом из всех, какими я когда-либо имел несчастье пользоваться. Не обращая внимания на тряску, туристы смеялись и перекликались пронзительными резкими голосами. Анжелина, похоже, тоже наслаждалась путешествием, и только я чувствовал себя скелетом на венчании.
— Э-ге-гей! — подражая остальным, закричал я.
Сунув руку в карман, я обнаружил подаренную гостеприимной девушкой бутылочку. Несомненно, плескавшуюся внутри янтарную жидкость туземцы приготовили, раздавив грязными мозолистыми ногами гнилые фрукты или выварив старые тухлые носки. Я открыл пробку и залпом осушил бутылку.
— Э-ге-гей! — на этот раз вполне искренне заорал я и знаком подозвал смело скакавшего рядом Хорхе. — Из чего приготовлен этот напиток? — Я поднял бутылочку. — Уж не из солнечных ли лучей? Не пил ничего подобного с тех пор, как меня оторвали от материнской груди!
— Рад, сэр, что вам понравилось местное вино. Оно приготовлено из сока канья и называется «рон».
— Божественный напиток. Жаль только, что разливаете вы его по таким малюсенькими бутылочкам.
— Мы разливаем его в посуду самых разных размеров. — Засмеявшись, он вытащил из седельной сумки полную янтарной жидкости бутылку более приемлемого, на мой взгляд, размера и протянул мне.
— Как мне вас отблагодарить?
— Благодарность ни к чему, стоимость вина будет вписана в ваш счет.
Он галопом поскакал прочь.
Я отхлебнул из бутылки приличный глоток и удовлетворенно крякнул.
— Стоит ли напиваться в такую рань, дорогой?
— Напиваться? Я не напиваюсь, а, как ты и настаивала, привожу себя в праздничное настроение. — Я протянул бутылку Анжелине. — Попробуешь?
— Не сейчас. Может, позже. Посмотри, какая красотища кругом.
Она, как всегда, была права: вид открывался великолепный. Дорога, плавно изгибаясь, бежала через зеленые поля к берегу, под лучами солнца искрился девственно белый песок, голубой океан манил.
Но где же местные жители? Кроме кучеров и нашего гида, не видно ни одного.
— Папа, папа, смотри! Умники выискались, слова не вымолвят!
Я проследил за пальцем сидевшего рядом юнца. |