Гейл потребовал просторную комнату с балконом и выяснил, что она обойдется еще дороже, но это не имело для него никакого значения. Он уже почувствовал, что в этом городе ему не хватает воздуха, и решил спать на балконе, когда не будет дождя. Устроившись, он отправился с отчетом в полицию. Это оказалось аккуратное строение в уединенном уголке фасадом к длинной стороне площади.

Человек, сидящий за столом, сделал знак, и Гейл подошел.

На этом тоже была черная униформа, но без шлема, и лицо более утонченное. За кушак он засунул необычное оружие — пара огненных трубок не длиннее фута, с ручками из темного дерева, тщательно пропитанного маслом.

— И кто ты, приезжий? — спросил человек.

Гейл назвал свое вымышленное имя, род занятий и место, где остановился.

— Не думаю, что встречал кого-нибудь, похожего на тебя. Где твоя родина?

— Широкие равнины за великой рекой, далеко на север и запад. Но я постоянно путешествую, в Чиву, и Невву, и на далекий океан.

Человек откинулся в кресле, украшенном богатой резьбой.

— Похоже, ты много ездишь. Странно видеть человека, так далеко путешествующего в одиночку, да еще и с таким ценным и соблазнительным товаром.

Гейлу была знакома эта манера подозревать всех.

— Я редко путешествую один, сударь, но мой караван недавно повернул назад, а я твердо вознамерился посетить столицу этой страны и показать свои товары самым богатым и знатным господам. Ваша страна так хорошо охраняется полицейскими, что несколько дней поездки в одиночку не могут устрашить. — Гейл знавал многих торговцев и их манеру выражаться.

Человек кивнул и вытащил из ящика стола заполненный пергамент.

— Вот твое разрешение на торговлю в городе. Пока ты ищешь покупателей только среди высокорожденных, я не буду требовать от тебя платы за разрешение и ограничивать время проживания здесь.

Именно этого Гейл и ожидал. В тиранической стране высшие подвергаются меньшим гонениям, чем остальные. Человек уставился на меч Гейла.

— Ты не можешь ходить вооруженным в городе. Оставь это в своем жилище. Каждый, кто вооружен, может быть арестован.

Гейл разозлился. Он не ходил безоружным с тех пор, как стал воином двадцать пять лет назад. Но не мог придумать, как противостоять, не вызывая подозрений.

— Как скажете, сударь. — Он отцепил меч и обернул его поясом.

— В таком случае можешь идти, — сказал чиновник. Полицейские сердито смотрели ему вслед.

Гейл вернулся в свое жилище, чтобы оставить меч, но закинул за спину разъединенное копье. Оно не походило на оружие, но позволяло чувствовать себя защищенным. Спрашивая дорогу, он вышел на небольшой рынок, где торговали предметами роскоши. Там, между маленьких лавок с прочными ставнями, бродили изысканно одетые люди.

Гейл походил между лавками, подыскивая подходящую. Во многих торговали драгоценностями, но он отверг их. Отверг и лавки с духами, и поставщиков нарядной одежды. Только между лавкой с лекарствами и косметикой и другой, торгующей редкими специями, он нашел то, что требовалось.

За большой витриной, на кровати, покрытой искусно присборенной малиновой тканью, покоилась изящная статуя танцующей богини. Поза ее была замысловатой, но грациозной, безмятежные глаза сделаны из золота, вставленного в красный камень лица и тела. Гейл знал, что такой богине в этой стране не поклонялись. Тот, кто купил эту статую, сделал это ради ее художественной ценности. Он вошел.

Внутри было прохладно и сумрачно, но солнечный свет и зеркала, расставленные под тщательно выбранными углами, освещали выставленные товары. Он увидел миниатюру из Чивы, гобелен восхитительной работы с яркими геометрическими фигурами, рельеф со сценами эротического содержания, расположенными по кругу, вырезанный на отполированной яшме.