Из-за этой мысли Глауену стало трудно продолжать разговор в дружеском тоне.
У Барча, однако, такой трудности, похоже, не возникало: он изображал неподдельное удивление.
— Вам очень не повезло. И все же действительность не изменишь. Вы прекрасно знаете, что страна Лативлер не входит в сферу наших действий.
— И вы ничего не собираетесь предпринять?
— Не так быстро. Здесь на Тассадеро все не так просто. Все делается должным образом, два плюс два часто равняется семи, а то и тридцати семи, все зависит от того, кто считает.
— Что-то мне непонятны такие разговоры, — возмутился Глауен, — Я хочу ясности и требую действий. Возможно, мне следует сообщить обо всем в ИПКЦ, раз уж вы беспокоитесь о зоне ваших действий. ИПКЦ действует везде, по всей Сфере Гаеана.
— Так-то оно так, но именно поэтому их усилия столь малоэффективны, — заметил Барч, — Местному ИПКЦ только в оловянных солдатиков играть. Раз уж ты хочешь действий, то ты обратился по адресу. Ты на Разбитом?
— Там. В Универсальном магазине Киламса.
— Оставайся на связи, а я позвоню суперинтенданту Валлину. Он несомненно прикажет произвести крупный рейд на Семинарию Мономантики.
— Как скажешь.
Через некоторое время Барч перезвонил.
— Суперинтендант приказал тебе оставаться на Разбитом. Он решил предпринять вполне определенные действия.
— Какие действия?
— Они будут суровыми и четкими, в этом я могу поручиться. Мы обсудим их позже. Кроме этого, не рассказывай никому о своих злоключениях.
— Не понимаю зачем? На самом деле, я готов рассказать это любому, кого это интересует, потому что я вне всякого сомненья нашел гробницу Зонка и там нет даже ломанного динкета. Эта новость распространиться со скоростью молнии.
— Это альтруистическая точка зрения, — сказал Барч, — Ты уже кому-нибудь рассказывал эту историю?
— Нет, еще слишком рано.
— Мы сейчас прибудем.
— Вам понадобится большой флаер.
— Зачем?
— В Семинарии тридцать Мономантиков. Я против каждого выдвину обвинения и хочу, чтобы все они были немедленно задержаны.
— Не знаю, сумеем ли мы сделать это сегодня, — с сомнением сказал Барч.
— В таком случае нечего тратить силы и энергию. Я позвоню в ИПКЦ.
— Полагаю, что сегодня мы арестует пока только руководителей, — голос Барча стал натянутым, — А потом решим что делать с остальными. Большинство из них просто религиозные фанатики. Мы отсортируем их, когда будем на месте. Во всяком случае, жди там и никому ничего не рассказывай, ты можешь просто усложнить свое положение.
— Что-то у ж слишком надумано. Инспектор Барч, вы что, тоже замешаны в этом деле?
— Конечно нет! Ни в коем случае! Никаким боком! Я буду у тебя через несколько минут и все объясню.
Телефон замолчал. Глауен с улыбкой повернулся к остальным:
— Терпение инспектора Барча не резиновое.
— Это только пока он не прибыл сюда. Теперь мы должны подумать, как мы расставим наши силы. Важно поймать этого негодяя с поличным.
Прошло полчаса. Когда на горизонте показались первые серебренные лучи рассвета, неба спустился флаер из Фексельбурга и приземлился прямо перед магазином. Из него на землю быстро выскочили четыре человека: инспектора Барч и Танаквил и двое обычных полицейских.
Глауен ожидал их перед входом в магазин. Все четыре полицейских бросились к нему. Барч вскинул руки в приветственном жесте.
— Ты, конечно, помнишь инспектора Танаквила.
— Конечно. |