|
Но нож у меня есть. Он, правда, скорее для хозяйственных нужд, но острый. — У меня тоже, — сказала Нюта. — Я у Игоря стащила, когда он как-то к нам заглядывал. Он пьяный был, думает, наверное, что потерял где-то. * * * К вечеру, как и предсказывала Нюта, трезвых на станции почти не осталось. Кому-то с непривычки и кружки браги хватило, кто-то нашел, где добавить. Некоторые дремали, несколько человек у костра нестройно и невпопад пели про черного ворона. Верховный не показывался. Еще через пару часов люди окончательно угомонились. Слышалось лишь натужное дыхание спящих, кто-то храпел, кто-то стонал во сне. — Пора, — сказала Нюта. Она была в белом платье, но поверх него накинула потрепанную Зоину хламиду защитного цвета, которую взяла в память. Крыся предпочла видавшие виды камуфляжные брюки и такую же ветровку, но платье свое на всякий случай сунула в рюкзак, куда уместились все ее скромные пожитки. Они тихонько пробрались между палатками туда, где чернело жерло туннеля. Перед самым входом было навалено несколько цементных блоков, мешки с песком. На них прикорнул смазливый светловолосый подросток, прижав к себе автомат. Он даже головы не поднял при их появлении, зато встрепенулся сидевший рядом старик. — А, кто такие, куда? Приказано не пущать, — сурово заявил он. Нюта понимала, что все висит на волоске. Теперь все зависело от того, что в следующий момент взбредет Михалычу в голову. Вздумай он закричать, поднять тревогу — и они пропали. Второй такой возможности у них не будет. Она решительно сбросила с плеч хламиду и шагнула вперед. — Ты разве не узнаешь нас, Михалыч? — вкрадчиво спросила она. — Голубоньки мои, — умилился близорукий Михалыч. — Не забываете старика, навещаете. А мне не вериг никто… счас вот Кольку разбужу, Виталика позову, чтоб тоже на вас посмотрели. Колька, хватит дрыхнуть. Девушки вздрогнули. Подросток приподнялся, обвел всех непонимающими глазами и тут же рухнул обратно. — Не зови никого сейчас, Михалыч, у нас к тебе дело секретное, — сказала Нюта. — Лапушка моя! Да ведь ты меня знаешь — ни словечка никому не скажу! Могила! — Нам сейчас уходить пора, Михалыч, но мы скоро снова придем. И Верховного заберем с собой — заждались его там, наверху. У Михалыча отвисла челюсть и округлились глаза. Но Нюта прижала палец к губам, и он суетливо закивал, обалдев от важности доверенного ему известия. И молча проводил глазами две фигурки, скользнувшие в темноту туннеля. — Зачем ты так! — с упреком спросила перепуганная Крыся, когда пост остался далеко позади. — Теперь Верховный еще больше обозлится. — Может, мне надо было зайти к нему перед уходом, поцеловать на прощанье? — шепотом поинтересовалась Нюта. — Дура ты, Крыська. Тебя убивать будут, а ты еще спасибо скажешь за такую великую честь. — А если он за нами погоню пошлет? Нюта не ответила. Ее до сих пор била нервная дрожь. Совсем рядом вдруг послышался шорох. Крыса? Девушки сразу вспомнили, где находятся. — Хватит ныть, — шепнула Нюта. — Не время сейчас выяснять отношения — самое страшное только начинается. Они быстро устали и теперь брели по инерции, понимая, что останавливаться нельзя. Фонарь погасили, чтоб не сели сразу батарейки. Правда, у Крыси был с собой еще один фонарик, который приводился в действие механическим способом. Следовало постоянно нажимать на ручку, тогда каким-то загадочным образом зажигалась лампочка. Но этот процесс сопровождался таким скрежетом и шумом, что пользоваться фонарем здесь было страшновато. До поры до времени все было спокойно. |
