Комната, в которой он очутился, оказалась просторной, словно какой-нибудь гимнастический зал. Интерьер был выполнен всё в той же серо-сине-белой гамме. Одна из стен, целиком прозрачная, представляла собой огромное окно. За стеклом мерцал дождь. Почти половину всего пространства занимал исполинских размеров круглый стол. Около него стояли, внимательно что-то рассматривая, несколько человек; Иннот мельком успел заметить, что поверхность стола являет собой нечто вроде миниатюрной рельефной карты. Там возвышались искусно выполненные горы, зеленели мшистые леса и вроде бы даже текли тоненькими струйками реки.

Присутствующие с удивлением воззрились на незваного гостя.

– Всем здрасьте! – быстро заговорил каюкер. – Я здесь случайно, просто хотел перекинуться парой словечек с кем-нибудь компетентным. Видите ли, дело в том…

– Ты не из нашего муравейника! – внезапно перебил грозный голос.

Говоривший выступил вперёд. Это был очень высокий, на голову выше остальных, и совершенно седой старик. Окладистая борода доставала ему до пояса; невероятно густые брови орлиными крыльями уходили к вискам. Высокое благородное чело охватывала чёрная бархатная лента; длинные одежды цвета грозовых туч чуть слышно шуршали.

Старец величественно нахмурился и извлёк из складок своего одеяния очки – но не чёрные, как у корифея, а зеркальные. По залу будто прокатилась волна: остальные сделали то же самое.

– Твою мать! – сплюнул Иннот и выдернул из-за пазухи бумеранг. – Не подходи, убью!

Старец поднял руку с очками на уровень глаз. Каюкер понял, что времени терять нельзя: массивная полированная загогулина молнией вырвалась из его ладони и устремилась к голове противника.

После всего случившегося Иннот вполне допускал, что старец сможет уклониться или отбить оружие на лету. Тот, однако, не сделал ни того ни другого – он попросту раскрыл рот и, громко лязгнув зубами, перехватил бумеранг в воздухе, словно собака – тарелочку фрисби!

Это был высший класс. Каюкер попросту офигел – именно так он впоследствии характеризовал своё состояние, рассказывая о поединке друзьям. Безукоризненные, длинные, как у лошади, сахарно-белые зубы ещё мгновение сжимали чёрную древесину, а потом иеро-фант нарочито медленно повернул голову и выплюнул бумеранг на пол. Иннот рванулся к окну. Он понял, что разговаривать с ним здесь никто не собирается; и ещё – его сейчас будут очень больно бить. План был прост: вышибить стекло, раскрыть летательную перепонку и оказаться как можно дальше от этих негостеприимных мест. Однако его ждал небольшой сюрприз: здоровенное стекло, в которое он со всего маху впечатался, даже и не подумало разбиваться! Звонко загудев, прозрачная поверхность спружинила – и ошеломлённый каюкер оказался отброшен навстречу своему противнику. Перед глазами его неуловимо быстро мелькнул костлявый кулак, сложенный каким-то странным образом, а потом вселенная Иннота исчезла в ослепительной бесшумной вспышке.

Знаменитый обезьянский пират Изенгрим Фракомбрасс, по кличке Ёкарный Глаз, в общем-то не привык ждать от жизни хорошего. Справедливости ради надо сказать – у него были на то причины, особенно в последнее время; и вдруг взбалмошная фортуна решила ему улыбнуться! Нападение на горри было совершено с потрясающей воображение ловкостью: сам большой мастер засад и ударов из-за угла, Фракомбрасс в полной мере оценил оригинальность и изобретательность неведомых спасителей. Повиснув на уровне последнего этажа, он с интересом рассматривал две неподвижные фигурки на земле. Вивисектор наконец-то вышел из ступора и метнулся в подъезд; впрочем, Ёкарный Глаз был уверен, что он не успеет.