– Да ты постой… Погоди… Я вот о чём спрашиваю: что он сам хотел? В смысле, Шамполамо?

– Ну… Я бы сказал, что его всегда привлекала власть.

– Власть? Не деньги, не материальные эти самые… блага, а именно власть?

– Да, причём власть реальная и анонимная, понимаешь, нет? Без недостатков публичности… Он хотел быть вершителем судеб, безликим и неумолимым!

– То есть фактически Великим Магом?

– В точку! – Палец иерофанта упёрся в грудь Ин-нота. – Наливай ещё.

– А это возможно? – каюкер перевернул бутыль и потряс её, вытряхивая последние капли.

– Чисто теоретически – нет… Но иногда, говорят, случается, – иерофант придирчиво осмотрел огурец и надкусил его кончик, – иначе откуда бы они брались, в самом деле?

– А палочка…

– Далась тебе эта палочка! Я ещё раз объясняю: человек… Ею… Воспользоваться… Эможет… В смысле, не может… Ну сам посуди: на кой всяким придуркам власть над пространством и временем, а?

Иннот схватил со стола банку и опрокинул её себе в рот, глотая рассол.

– Ух!!! Вот мы и дошли до точки, парень. То-то я смотрю, мне всё время эта история с возрастом покоя не даёт… Говоришь, временем тоже можно повелевать? С помощью палочки?

– Ну… С такими вещами шутить жутко опасно, и сам я никогда не прыб… не пробовал, как ты понимаешь… Но вообще время – это всего лишь одна из функций пространства и тоже поддаётся манипуляции… Или что-то в этом роде. Э… А шо такоэ?

– Ты вот что, давай-ка тоже рассольчику, по-моему, мы малость перебрали. Забористое пойло, однако… – Иннот закрыл глаза и сосредоточился. – Смотри, что получается: три месяца назад Чаква Шамполамо бежит из монастыря в Вавилон, прихватив волшебную палочку. Там он каким-то образом активизирует её и перемещается в прошлое! То есть он оказывается в Вавилоне семнадцатилетней давности в возрасте двадцати двух лет, и с тех пор стареет, как и любой другой… И сейчас ему тридцать девять! Всё сходится, иерофант! Ты как вообще, понимаешь, о чём я?

– Аэтхр-р… Ан-на кой?

– Не знаю. Но он обладает реальной анонимной властью, в точности, как ты и сказал: это власть над жизнью практически любого человека в Бэби. Не знаю, зачем ему это понадобилось, но если… Если его мечтой было стоять за сценой и дёргать ниточки, на которых мы все танцуем… Великие предки, ну я набрался! Да, если такова была его цель, он её достиг! Он стал живой легендой, неуловимой тенью, крадущейся в сумраке по крышам Аппер Бэби; он ухайдакер-призрак! Эй! Иерофант! – Иннот запустил непослушную руку в волосы. – Смотри, какая у меня фенечка есть! – Пальцы почему-то гнулись плохо, и он добрых пять минут распутывал пряди.

Старец медленно сфокусировал взгляд на чёрной голове демона. Видно было, что он пытается протрезветь усилием воли, но зелёный змий легко задушил этот порыв.

– Чужеземец! Как там тебя? Енот? Ик! Ин-нот, во! Ну-ка – стоять, бояться! Отвечай, как на духу: откуда У тебя наш прибамбас?

– Девушка хорошая подарила. – Инноту всё труднее становилось справляться с опьянением; организм не успевал расщеплять алкоголь.