– Ты не понимаешь, Лева! – Крячко вскочил со стула и завертел перед его носом указательным пальцем. – Не понимаешь! Это унижение меня как главы семьи! Я сказал: пусть ваза стоит там, где я ее поставил! Я глава семьи, если сказал, что ваза будет стоять там, – она будет стоять там! Все, точка!

– А зачем она тебе там нужна? – Гуров уклонился от пальца Крячко, которым тот чуть не зарядил ему в глаз.

Этот простой вопрос поставил Крячко в тупик. Эмоции кончились, в бой неумолимо рвалась логика, и Крячко не нашелся что ответить. Он просто сверлил Гурова испепеляющим взглядом. Тот спокойно отвечал ему тем же, прихлебывая чай. Неизвестно, чем бы закончилась эта глазная дуэль, но спустя мгновение дверь в кабинет открылась, и перед сыщиками предстал глава Управления внутренних дел, их непосредственный начальник генерал-лейтенант Петр Николаевич Орлов. Он окинул взглядом кабинет и, улыбнувшись, сказал:

– День добрый! Как отдыхается?

Крячко углядел в этом невинном вопросе подвох и мгновенно нахохлился:

– А чего – отдыхается? Нормально отдыхается! Дел нет – вот и не работаем! И вообще, имеем право!

– Да я и не говорю ничего такого, – начал оправдываться Орлов.

Крячко, мгновенно уловив неуверенные и даже несколько заискивающие интонации Орлова, стал в позу:

– Мы, между прочим, дело раскрыли, вот теперь и отдыхаем! Новых дел никто не давал, вот и сидим!

– Да я понял, понял, Стас, все нормально. Спасибо за дело!

– Хорошо, если нормально, – ворчливо проговорил Крячко. – Только вот «спасибом» сыт не будешь!

– Это ты к чему?

– К тому, что можно было бы хоть иногда нам с Левой премию выписать за успешно раскрытое дело!

– Я вам только перед Новым годом выписывал премию! – напомнил Орлов. – В размере оклада, между прочим!

Крячко окинул его длинным выразительным взглядом и сложил в щепотку пальцы, явно подразумевая «да сколько там того оклада?».

Он не зря вел эти бессмысленные препирательства, казавшиеся таковыми только с виду. Хитроватый Крячко уже подметил состояние Орлова. Генерал-лейтенант чувствовал себя явно неуютно. В другое время, будь он стопроцентно правым, он не спустил бы Крячко нахальства и строго одернул бы его. Сейчас же в Орлове явственно сквозила неуверенность, а это означало, что он чувствовал за собой или какой-то грешок, или просто неправомерность. Крячко заметил это и решил воспользоваться ситуацией, вызвав в начальнике еще большее чувство вины, который, будучи сейчас уязвимым, «велся» на эти дешевые приемчики. Заметил смущение начальства и Гуров, знавший Орлова не меньше Крячко. Орлов явно хотел что-то сказать, но мялся, и Гуров прервал тишину:

– Петр Николаевич, а в чем причина вашего визита?

– Да поинтересоваться просто зашел, что да как, ничего такого…

Фальшь в интонациях Лев заметил сразу. Да и не любил он, когда тянут кота за хвост.

– Товарищ генерал-лейтенант, может быть, перестанем размазывать кашу по тарелке, а перейдем к делу? – насмешливо прищурив глаза, спросил он.

Орлов задумался, но промолчал. Стало очевидно, что у него есть некая работа к сыщикам, но, скорее всего, неофициальная, выходящая за рамки их прямых обязанностей, и далеко выходящая. Либо она была настолько неординарной, что никому в здравом уме не пришло бы браться за нее. Хоть Орлов никогда не злоупотреблял такими просьбами, однако сейчас, кажется, настал такой момент.

– В общем, вы правы, есть у меня некая, так сказать, просьба, – выдохнул генерал.

– Родил, наконец, – ехидно прокомментировал Гуров.

– Ну, так озвучивайте ее, Петр свет Николаевич, – расплылся в лицемерной улыбке Крячко.

Орлов еще пару секунд помолчал, что-то прикидывая, а потом загадочно произнес:

– А пойдемте ко мне в кабинет.