— Ладно! — отрезал сын. — А ты сам бы что делал, если бы попал в настоящий культиваторский мир?

Я даже замер на миг. Легко разбивать в пух и прах несовершенство чужих книг, а представить, что делал бы сам…

— Я бы предпочел не попадать, — признал я честно. — Там такой клубок опасностей и грязи, что выжить без сюжетной брони нельзя.

— Но что, если бы все-таки попал? — не сдавался сын.

— Жил бы в свое удовольствие в какой-нибудь деревеньке и клал на всю вашу культивацию, — признаюсь честно. — Для меня новое тело, в котором ничего не болит — уже огромная удача. Я о культивации и не думал бы: девок бы на сеновал водил, кушал вкусно. Как правило, чем выше забираешься по лестнице к Небу, тем больше у тебя врагов.

— Ага! — завопил сын в трубку. — И умер бы! Потому что любой культиватор может твою деревеньку снести, щелкнув пальцами!

— И зачем ему это делать? Если там мир такой, что даже звери культивируют, то люди были бы дружелюбнее друг к другу, иначе давно вымерли бы все.

— Не все люди гуманисты.

— Конфликты, по идее, можно решить без оружия и драк. Не все, не всегда, но большинство — можно, понял? Это в книжках твоих авторы постоянно ставят напротив героя каких-то обдолбанных тестостероном глупцов, которые никогда не идут на мировую.

— Ладно! А если бы сидеть спокойно не получилось бы? Скажем, если бы тебя что-то мотивировало культивировать?

— То культивировал бы, само собой. Старался бы решать проблемы разговорами и компромиссами, с людьми — нормальными людьми — обращался бы по-человечески, с остальными — по справедливости. Рос бы себе тихонько, силы не выпячивал. Стал бы зельеваром или алхимиком, их стараются без веской причины не убивать. От нечего делать приручил бы какого-нибудь духовного волка.

— В сянься и уся звери не приручаются!

— Это у тебя они не приручаются. Люди за века из волков собак сделали. Хотя чего это я такой далекий пример взял, давай что-нибудь поближе возьмем. Ты знаешь про эксперимент, начатый в России в середине двадцатого века?

— Что за эксперимент?

— Академик Беляев попытался вывести собакоподобных существ из диких лис с помощью селекции более «ручных» животных из остальных. Четыре поколения спустя некоторые из лисиц при виде человека виляли хвостами. Через шесть — лизали человеку лицо и стремились к контакту. Спустя десять поколений двадцать процентов лис напоминали собак: дружелюбные, игривые и жаждущие, чтобы их погладили. Через двадцать поколений число таких лис достигло тридцати пяти процентов, через тридцать поколений их было пятьдесят, и меньше чем через полвека после начала эксперимента все лисы рождались ручными. Ученые получали деньги, продавая их в качестве домашних питомцев. Я смогу проделать то же самое с духовными волками в любой период. Смогу сделать себе собаку.

Слышу щелчки клавиатуры: сын добрался до компьютера.

— Волки достигают зрелости в возрасте двадцати двух месяцев, так что тебе понадобится восемнадцать лет селекции, чтобы вышел достойный пес. Вообрази, как круто будет получить собаку, промечтав о ней восемнадцать лет! — с сарказмом сказал сын. — Да, это будет по-настоящему клево!

— Чем ты не доволен? Я сделаю то, что все культиваторы этого мира не могли сделать тысячелетиями. Более того, мой гипотетический волк еще и в рангах расти будет.

— Это будет интересно… — бормочет сын.

— Что?

Но сын не отвечает. Телефон в моей руке обращается в дым, кухня исчезает, и раньше, чем я успеваю испугаться, меня накрывает темнота.