|
В конце концов, за столами могли бражничать и товарищи тех, с кем он недавно так жестоко обошелся. Он вошел, и благополучно устроился в полутемном уголке, спросив тарелку щей и водки — просто чтобы не отличаться от остальных. Александр уже совсем было собрался подремать вполглаза, как к нему подсел неприметный человек с поднятым воротником и добродушно улыбнулся, глядя ему прямо в глаза. Это был один из «сыщиков», но не тот, что спешил к дороге предупредить о засаде. — На ловца и зверь бежит! — спокойно сказал «сыщик». — Вы только не пугайтесь, а то норов у вас, кажется, крутой. Штанина вот кровью запачкалась. Вы бы ее щами полили, что ли... Запах будет — про кровь никто и не подумает. — Кто вы такой? — отрывисто спросил Остужев, под столом прижимая к животу гостя кинжал. — Что вам нужно? — Никанором меня кличут, — на лице «сыщика» не дрогнул ни один мускул. — А нужно мне просто-напросто вам помочь. Ну, а если не получится — уберечь ту вещь, которая при вас. Сперва-то мы хотели просто вас придержать, да обыскать. Со многими так было — приметы мы получили неопределенные. Но как господин Байсаков с вами заговорил, тут нам сразу все ясно стало. — Я могу убить вас в любой момент. И если здесь еще десять, двадцать ваших людей — я справлюсь. Отстаньте от меня сейчас же. — Вот как? — Никанор явно расстроился. — Жаль, я думал, вы обрадуетесь помощи. Впрочем, спасибо, что предупредили: у нас была информация о том, что вы беспредметник, но не было уверенности. Значит, боец, да? Это хорошо. Думаю, только поэтому вещица все еще при вас. Как и ваша голова, конечно же. — Говорите, кто такие «мы» и убирайтесь! — Остужев слегка надавил на кинжал. — Быстро! — Мы — некая организация... — Собеседник поморщился. — Вы мне, кажется, кафтан прокололи. Мы — те, кто старается сделать этот мир лучше. Мы пытаемся принести людям свет знания. К сожалению, это приходится делать в некоторой тайне, и... — Иллюминаты? — вспомнил Александр. — Вы — представитель тайного общества? — Иллюминаты?.. — Никанор немного растерялся. — Я бы предпочел называть себя масоном. Впрочем, не всякому масону можно верить. Сейчас это модно и чуточку опасно, многие лишь играют в игры, но мы... Мы посвящены в некоторые тайны нашего мира, как вы понимаете. — Вам не получить предмет. Уходите. — Да мы и не стремимся! — Масон встал, потому Остужев еще сильнее нажал на рукоять кинжала. — Ведь главное — чтобы его никто не получил, верно? А к вам идет сам Наполеон, хозяин Европы. Может, вы и с ротой справитесь, но шестьсот тысяч солдат вам не по зубам. Подумайте об этом, а мы будем рядом. Только помните, что время идет. И Наполеон идет тоже. И, кстати, не торопитесь менять место. Мы ваши друзья, мы никому о вас не расскажем и до утра вас не побеспокоим. Сперва Остужев хотел все же уйти, но потом передумал. Щи и водка успокоили его, согрели, стало уютно. Он знал, что совсем не уснет — специально учился обходиться без глубокого сна неделями. Но подремать после тяжелого дня было необходимо. Закрыв глаза, он думал о том, что в Петербург, к Аракчееву, скорее всего придется пробираться самому. Ивану он вполне доверял, но если его будут искать, то Байсакову придется кое-что рассказать и другим людям, а вот им Александр довериться не мог. Вспомнился Санкт-Петербург, в котором он не был с тех пор, как вернулся в Россию четырнадцать лет назад. Остужев выезжал во Францию в составе тайной русской миссии к лидеру Директории, Баррасу. Начальник Остужева, добрый толстый Штольц погиб, и тогда Александру пришлось узнать многое о предметах, и той тайной борьбе, которая всегда их окружает. Он даже побывал личным секретарем генерала Бонапарта, и родина встретила сына неласково. |
