В а с и л и й В а с и л ь е в и ч (теперь он убежден, что Катя ничего не стоит). По глазам вижу, по походке! "Ах, я ошиблась!"

Последнюю фразу он произнес, передразнивая девицу% и свалился в кресло, вытаскивая из кармана пиджака огромный платок, чтобы вытереть пот. Этим моментом пользуется Сергей Иванович.

С е р г е й И в а н о в и ч. Конфузно, товарищи...

И этот маленький удар окончательно обозлил Алешу. Он обращается к Сергею Ивановичу.

А л е ш а. Дали шаблон! Догадайся, что там ошибка!

Н а д я (говорит почти с презрением). Стыдно тебя слушать! Ты обязан... обязан догадаться!

А л е ш а (не выдержал этого укора). Надя! (Больше он слов не находит, махнул рукой, пошел к выходу. Катя внимательно посторонилась, он ее не заметил. В дверях обернулся.) О канонерке не беспокойтесь, Сергей Иванович! (Он выскочил.)

Катя подвинулась к дверям.

В а с и л и й В а с и л ь е в и ч (к этому моменту вытер пот и спросил угрюмо, обращаясь к Кате). Вам чего?

К а т я (шмыгнула к двери и оттуда сказала иронически-ласковым шепотом). Я... в другой раз, Василоий Васильевич... (Она исчезла за дверью.)

В а с и л и й В а с и л ь е в и ч (возмущенно повернулся к Сергею Ивановичу). Видите! Какие фокусы?

Сергей Иванович рассмеялся неудержимо. Надя сдержанно улыбнулась.

37. Ворота в заводской гараж. На свежем воздухе недалеко от ворот Гриша возится со своей машиной. Мотор разобран. На двух листах фанеры Гриша разложил части мотора, перемывает их, пересматривает, мурлычет про себя какой-то мотив.

На дорожке, ведущей к гаражу от завода, показалась Катя. Гриша обрадовался, осторожно положил на фанеру какую-то деталь, поднялся с низенького обрубка, на котором сидел, и сделал несколько шагов навстречу Кате, расставляя пальцы, измазанные в масле, и этим давая понять, что рукопожатие невозможно. Его спецовка и лицо тоже не блестят чистотой.

К а т я. Какой ты чистенький!

Г р и ш а. Полюбите нас черненькими!

К а т я. Что ты делаешь?

Г р и ш а. Профилактика!

К а т я. Такая профилактика! Ужас!

Г р и ш а. Это тебе не пароход какой-нибудь, автомобиль - скорость не десять километров, а девяносто!

К а т я. Гришка! Не смей трогать пароход!

Г р и ш а. Есть... осторожно обращаться с пароходом!

Они подошли к фанерным листам. Катя заинтерсовалась тем порядком, в котором разложены части мотора на листах. Она наклонилась над ними и любуется.

К а т я. Как у тебя красиво... Василий Васильевич на тебя никогда не кричит?

Г р и ш а (улыбнулся высокомерно). Красиво! Это тебе не цветочки, а машина... Потому и красиво.

К а т я (тронула что-то пальцем). Подари мне этот тросик, он у тебя лишний, я вижу.

Г р и ш а. Я лучше... цветочки.

Катя подняла глаза. Григорий спокойно улыбается.

38. В конструкторской. Алеша стоит около Шуры.

Ш у р а (опустила глаза). Всячкий может ошибиться.

А л е ш а. У тебя, Шура, в голове или в душе...

И в а н. Дело не в душе, а в любви!

Ш у р а (с подозрительным укором). А вы против любви, да?

А л е ш а. Во!

И в а н. Я против.

Ш у р а (прищурив глаза). Против любви?

И в а н. Да нет! Я против неправильного чертежа.

Ш у р а. При чем тут чертеж?

И в а н. Ты шаблон запорола? (Шура молчит, выжидая.) И любовь запороть можешь! (Шура отвернулась к окну.)

А л е ш а. К чертям любовь! А вечером тебе придется попотеть. Стыдно в глаза смотреть! Государственное дело!

Ш у р а (посмотрела Алеше прямо в глаза. Может быть, у нее в глазах слезы.) Сделаю, Алеша!

39. Часть парка на берегу реки. На скамейке Борис и Шура. Видно, что они уже давно здесь сидят и за это время Шура успела сильно огорчиться, а Борис сильно соскучиться.

Ш у р а.