Мещанин привык делить людей на героев и толпу, но толпа исчезает, превращаясь в социалистические партии, а они грозят стереть с лица земли маленькое мещанское «я»; мещанин зовёт героя на помощь себе — приходит вороватое и жадное существо с психологией бешеного кабана или российского помпадура.

А для этого монстра, призванного на защиту священного права частной собственности, не существует священных прав человеческой личности, да и на самую частную собственность он смотрит глазами завоевателя.

С одной стороны — многоглавая красная гидра, с другой — огненный дракон развёрз ненасытную пасть, а посреди них распутно мечется маленький человечек со своей нищенской собственностью.

И хотя она для него — кандалы каторжника, ярмо раба, он её любит, он ей верно служит и всегда готов защищать целость и власть её всей силой лжи и хитрости, на какую способен, всегда готов оправдывать бытиё её всеми средствами, от бога и философии до тюрьмы и штыков!»

Мне кажется, что из этих слов можно сделать только один вывод: сегодня я говорю то же самое, что говорил всегда. Мой друг, а затем мой «враг» Леонид Андреев в 1913 году в письме к А.В. Амфитеатрову назвал меня «рыцарем пролетариата» — слова, конечно, слишком громкие и лестные, но они ведь сказаны только затем, чтоб сказать:

«…он вверх и вниз катает Сизифов камень реализма, свой чудесный и вещий сон о пролетариате распяливая на четырёх правилах арифметики. Ведь, в конце концов, реально только то, чего я не люблю, а то, что люблю и чего хочу, — всегда нереально.»

Это напечатано в книге «Реквием», издания «Федерация», и это — очень грустная ошибка Андреева; ему, как и всем, не следовало пренебрегать четырьмя правилами арифметики, правила эти — основа науки. А «чудесный сон» о свободе пролетариата, о силе творческой воли его, — «сон» этот стал в Союзе Советов героической действительностью.

Вы сообщаете мне: «Эпоха, в которой мы живём, становится всё более циничной».

Совершенно верно. Я отнюдь не приписываю себе качеств пророка, но считаю себя неплохим наблюдателем. Двадцать два года прошло с той поры, когда я писал о цинизме буржуазного строя, и вот цинизм этот развился в организме буржуазии, как проказа. Но вы слишком поздно догадались об этом, и догадка ваша уже едва ли поможет вам встать в позицию более честную и активную по отношению к исторической задаче пролетариата всей земли. Однако было бы, вероятно, полезнее для вас, если б вы, вместо того чтоб внушать мне правила кротости, более внимательно посмотрели на окружающее вас. Посмотрите:

Внушительные фасады буржуазных государств как будто совершенно развалились, и всякий, кто хочет видеть, может видеть, что происходит внутри каменных клеток европейского мещанства. Свирепствует экономический кризис — результат болезненной жадности хищников к наживе. Всё чаще лопаются банки, всё усерднее воруют банкиры при скромной помощи членов правительства и парламентариев, покорных слуг капитала. Роскошь жизни мещанства Европы и Америки становится всё более цинически хвастливой, бессмысленной и грубой: развлечения мещан всё более безумны и всё решительнее принимают характер исключительно полового разврата, половых извращений. Недавно какой-то газетный мудрец сказал, что «промышленный прогресс — отец рабочих», — он забыл добавить, что буржуазия является злой, глупой и распутной мачехой рабочего класса. Миллионы рабочих, их жёны, дети голодают, в то время как миллионы тонн пшеницы некуда продать и её истребляют на топливо.