Громека писал: «Честная и сколько-нибудь уважающая себя литература не может сражаться с мнениями, которые подвергаются преследованиям и запрещаются цензурою; разум не может подавать руки насилию. К тому же на Руси исстари ведется добрый обычай, по которому лежачего не бьют. Если б литература позволила себе нарушить этот обычай, она бы унизила себя в общественном мнении, лишилась бы всякого влияния на публику и только возвысила бы преследуемое мнение на степень мученичества… Когда преследуется целое литературное направление, тогда все прочие направления, бывшие с ним в споре, становятся в унизительное положение невольных доносчиков». В этой тираде Громека имел, несомненно, в виду правительственное закрытие на восемь месяцев «Современника» и «Русского слова», последовавшее 19 июня 1862 г. Демократический лагерь не хотел и не мог принять «адвокатских» услуг от Громеки, имея в виду его двойственную политическую биографию, в частности его выступление в 1862 г. против Герцена.
Стр. 248. «Худой пример подаете вы, господа…» — В «Мировом посреднике» это начало цитируемой фразы имеет продолжение: «Худой пример подаете вы, господа, меньшей братии…», и дальше, как в тексте.
ДРАМАТУРГИ-ПАРАЗИТЫ ВО ФРАНЦИИ
Впервые — в журнале «Современник», 1863, № 1–2, отд. II, стр. 63–80 (ценз. разр. — 5 февраля). Без подписи.
Принадлежность статьи Салтыкову установлена В. Е. Евгеньевым-Максимовым на основании документов конторы «Современника» (см. В. Е. Евгеньев-Максимов. В тисках реакции, М. —Л. 1926, стр. 133, см. также «Литературное наследство», т. 13–14, стр. 64, т. 53–54, стр. 258). Рукопись не сохранилась. Печатается по тексту журнала.
Внешним образом статья посвящена критике драматургов-апологетов Второй империи во Франции и вместе с тем обличению буржуазного общества, породившего насильственный режим Наполеона III. По существу, однако, Салтыков ни на минуту не упускает из виду политическую и общественную реакцию, восторжествовавшую в России в 1862–1863 гг. после краха революционной ситуации.
Слова «Франция, в этом случае, может служить живым и поучительным примером» и намекают на то, что во всей статье проводится эзоповская аналогия между бонапартистской Францией и реакцией в России.
Развернутое определение понятий «паразиты», «паразитство» Салтыков дал в «Признаках времени», в частности в очерке «Сила событий». «Паразитство», как общественное явление, писатель связывает с торжеством реакции и с ложным патриотизмом, являющимся прикрытием для беззастенчивой эксплуатации масс и всевозможных форм ограбления отечества. В области идеологии «паразитство» приводит к вытеснению подлинного искусства «зрелищами, возбуждающими чувственность, литературой, проповедующей низменность и пошлость, искусством, чуждающимся мысли и преследующим ее презрением и насмешкою» (см. т. 7 наст. изд.).
Публицистическое определение «паразиты» в комментируемой статье является ступенью в процессе создания обобщенных художественных образов «хищников» и «пенкоснимателей», в позднейших произведениях Салтыкова («Господа ташкентцы», «Дневник провинциала в Петербурге» и др.).
Статья содержит в себе три плана: историко-философский, актуально-политический и литературный.
В историко-философской публицистике и полемике 60-х годов нередко проводилась аналогия между положением Западной Европы после 1848 г. и состоянием Римской империи накануне ее падения. Ими пользовались Джон Стюарт Милль, Герцен (например, в книге «С того берега», в статье «Русский народ и социализм»). |