Владимир Малов. Статуи Ленжевена
Если искать сравнений, то Ленжевен был просто-напросто огромным камнем, быстро крутящимся вокруг двух своих солнц. На планете не было ничего примечательного, ее серая каменная поверхность почти везде была ровной как стол. Правда, кое-где встречались причудливые каменные образования, и здесь обычный серый цвет словно бы с помощью какой-то необыкновенной призмы вдруг взрывался невообразимым многоцветием с тончайшими полутонами и переходами. Что это было? Загадка. Но даже при наличии такой загадки планета вряд ли могла бы заинтересовать экспедицию Дальнего Поиска. И не будь на Ленжевене Города… Но Город был. Именно так, с большой буквы, и называли его экспедиционники. Странный, мрачный, тяжелый Город, где дома были выложены из громадных, циклопического размера плит, где повсюду стояли неуклюжие, тяжеловесные статуи, созданные, очевидно, с помощью самых примитивных инструментов. Брошенным был этот Город, причем жители ушли неизвестно куда: на всей планете не было никаких их следов.
Стрелков подумал: начальник данной экспедиции Дальнего Поиска Петров Михаил Григорьевич выказал немалую мудрость, разбив лагерь на приличном расстоянии от Города. Потому что работать в Городе это одно, а быть рядом с ним все время — другое. Город угнетал, в нем скрывалась мрачная, зловещая тайна, он словно бы смотрел на пришельцев все время, усмехаясь, и неприятно было бы чувствовать на себе этот взгляд постоянно, и днем, и ночью. То расстояние, которым мудрый Петров разделил Город и лагерь, Стрелков преодолел за восемнадцать минут. Вот сейчас Город был обитаем: во дворе первого же из домов двое людей в скафандрах бурили каменную почву Ленжевена. Цель этого Стрелкову была неизвестна, но он не стал в ней разбираться у него была своя цель, и чем ближе он подходил к Городу, тем отчетливее старался представить, как все это произойдет. Экспедиционники помахали ему руками, он ответил и пошел по улице, внимательно рассматривая статуи, часто встречающиеся на пути. Статуи отдаленно напоминали человеческие фигуры; во всяком случае, в любом из этих неуклюжих творений присутствовали голова, две верхние конечности, две нижние и короткое туловище. На грубых лицах можно было различить едва намеченные щелочки глаз, выпуклость носа, рот. Размер статуй был разным, но колебался в незначительных пределах: чуть выше человеческого роста или немного ниже. Вот что казалось странным: позы статуй почему-то были самыми разными. Некоторые словно бы застыли в момент движения, другие как бы беседовали между собой, третьи сидели на грубо обтесанных камнях. Статуи стояли поодиночке и группами. Статуи были не только на улицах Города, но и внутри домов, и это тоже было странным. Чуть левее геометрического центра Города Стрелков еще вчера приметил площадь, лучшего места для Установки не найти. Он дошел до площади и остановился. Статуй на площади и внутри домов рядом с ней было множество. Почему их высекали из камня в таком количестве? Что это была за религия, требующая, чтобы боги окружали тебя со всех сторон? И почему люди в конце концов ушли от своих богов навсегда? Вот для того, чтобы дать ответы на все вопросы, на Ленжевен и доставили Установку. Так было решено на Земле — правда, не без дискуссий, — на самом высшем научном уровне. Никакие другие методы, очевидно, не смогли бы разрешить загадку, и, значит, надо было отправляться в прошлое, в те времена, когда Город был населен. Максим Стрелков, человек редчайшей профессии хроноисследователя, медленно обошел площадь кругом. Двойное солнце поднялось в зенит, тени стали совсем короткими, лица статуй-богов были теперь еще грубее, и еще тяжелее стал ничего не видящий взгляд щелочек-глаз.
Среди неуклюжих зданий, которые, казалось, возведены были циклопами, окруженная грубыми статуями, застывшими в самых разных позах, Установка с ее обтекаемыми, стремительными линиями — и в самом деле звездолет в миниатюре, замерший перед новым стартом, — выглядела как-то неуместно. |
