— Четыре или пять. Мы пару раз еще разговаривали.

Проснувшийся в нем полицейский хотел допросить ее с пристрастием. Они болтали, пока Валентайн спал или выполнял ее поручения, касавшиеся Зоуи?

— Надо было сказать, — сказал он.

— Я боялась, ты уйдешь.

— А должен был?

Ее губы задрожали.

— Черт возьми, Тони. Зоуи все время о нем спрашивает. Если нужно быть милой с Ральфом, чтобы он навещал Зоуи, я буду с ним милой.

— Насколько милой? — выпалил Валентайн, не подумав.

Кэт ударила его по лицу. Со всей силы. Валентайн отпрянул, боясь провалиться в бездну, разверзшуюся между ними.

— Хочешь, чтобы я ушел? — уточнил он.

— Хочу, чтобы ты перестал так себя вести, — отрезала она.

Валентайн достал из кармана ключи от машины.

— Не надо было мне врать, — бросил он и ушел.

Ральф доедал последний кусок торта. Кэт подвинула стул к себе, голова у нее шла кругом. Тони никогда не был разведен и не понимал, как можно ненавидеть человека и при этом беспокоиться о нем в глубине души. Ральф вытащил из кармана несколько монет и протянул их дочери.

— Сбегай купи папочке газировки, ладно?

Зоуи вприпрыжку выскочила из раздевалки, едва касаясь пола. Их брак кончился отвратительно, но все же были в нем и светлые моменты.

— Ну как, тебе нравится продавать машины? — спросила Кэт.

Ральф расстегнул пиджак, из него вывалился его живот, круглый как надувной шарик.

— Я уволился неделю назад.

— Что случилось?

Он презрительно фыркнул.

— Человек не может парить с орлами, когда приходится барахтаться в грязи со свиньями.

Это была любимейшая фраза Ральфа. Он произносил ее, когда увольнялся с должности бармена, администратора в ресторане, продавца недвижимости и биржевого маклера. Он вытащил из-за пазухи какие-то документы и передал ей. Кэт прочла первый лист и подняла на него глаза, не веря.

— Что это такое?

— Я урезаю алименты. Ты зашибаешь приличные деньги, а я нет. Мой адвокат говорит, что у тебя нет ни единого шанса, если ты потащишь меня в суд. — Он вынул дешевую ручку и протянул ей. — Так что окажи любезность, поставь подпись на последней странице.

— Так вот почему ты хотел видеть нас с Зоуи?

— Ну это не единственная причина.

— Какая низость.

Ральф пожал плечами.

— Такое в Америке каждый день происходит.

— И что мне сказать Зоуи?

Он снова пожал плечами.

— Мне не нравится ее раскраска. Если тебе интересно мое мнение.

Кэт показалось, что у нее внутри что-то оторвалось. Зоуи нарисовалась в дверях с бутылкой пепси в руке. Кэт вытолкала ее в коридор.

— Иди в машину, — велела она.

Зоуи заглянула в раздевалку. Ее отец держал в одной руке пачку документов, в другой — грошовую ручку. «Вот черт», — мысленно выругалась она.

— Что случилось?

— Делай, что тебе говорят, — ответила ей мать.

Зоуи вышла из подземного тоннеля на стоянку позади стадиона и увидела, что Тони как раз отъезжает на своей «Хонде-Аккорд» 1992 года.

— Эй, Тони!

Девочка помахала ему, надеясь, что он остановится. Но Валентайн не остановился. Господи, до чего же она терпеть не могла тачку Тони, старую, уродливую, с таким пробегом, что одометр уже зашкалило. У Тони хватило бы денег на что-то крутое — вроде «мерса» или «Лексуса», — но для него это был слишком решительный шаг.