Изменить размер шрифта - +

     -- Делай что хочешь.
     -- У  меня уже  есть зажигательный механизм с батарейкой, пружина и три
винта. Всего их пять, но два лишние. Они крепят рукоятку. Мне она не нужна.
     -- Зачем ты мне все это говоришь?
     --  Мне не нужны рукоятка и  спусковой крючок.  Зажигание в действие  я
приведу пальцем.
     -- А мне-то что до этого?
     -- Я хочу тебе доказать, что дело верное. Хочешь мне помочь?
     -- Нет.
     Разговор прерывался бесчисленными паузами. Иногда они молчали минутами.
     -- Так хочешь вырваться отсюда или нет?--спросил Абель.
     -- Да,-- неохотно буркнул Остин.
     -- И ты уже знаешь, как?
     Остин молчал.
     -- А я знаю выход,--сказал Абель.
     Остин только пожал плечами.
     Абель шепотом продолжил:
     Вокруг  нас сплошные  постройки.  Нельзя даже выглянуть наружу. Но есть
одна дверь...
     -- Где?--спросил Остин.
     -- Я покажу, если ты мне поможешь!
     -- Врешь!
     -- Ты уверен?
     -- Я сам ее найду!
     -- Возможно, но придется долго искать.
     -- Время у меня есть.
     Они снова помолчали. Зычный голос сержанта заполнял помещение:
     --  Для  чистки  пистолета служат соответствующие  принадлежности.  Это
тряпка,  круглая  щеточка  и тюбик  чистящей пасты.  Для  чего  используется
тряпка, солдат Дональд?
     Абель еще ближе придвинулся к Остину.
     -- Если б не я, ты  сейчас вообще не  размышлял бы о том, что  снаружи.
Был бы  тупицей,  как все остальные,  от  таблеток,  внушающих  послушание и
убивающих память. Это я освободил тебя.
     -- Я не просил тебя об этом.
     Абель вновь помолчал какое-то время. Потом сказал:
     -- Ну хорошо. Ты все равно мне поможешь, так или иначе.
     Остин  на  это ничего  не ответил,  и  Абель  не  возвращался больше  к
разговору.

    6



     Состояние  Фила улучшалось,  об  этом сообщил ему  и  доктор Миер.  Фил
чувствовал, что  выздоравливает. С каждым днем замечал,  как  ему повинуются
все  новые мускулы.  Потом пришел срок  большой  операции. Он  погрузился  в
долгое  забытье, а  когда  проснулся,  почувствовал  нечто,  чего  давно был
лишен,--собственное тело, подергивание мускулов  при мысли о  движении, хотя
его верхняя  часть тела  по-прежнему оставалась  неподвижной.  Но  даже  без
настоящего  или только мысленно  совершаемого движения он ощущал полноценное
"я". Все еще скользил вверх и  вниз поршень в цилиндре, не работали сердце и
легкие, хотя  и были уже размещены в грудной клетке с искусственными ребрами
и ювелирно вмонтированы в мышечную ткань, в тончайшую сеть артерий и нервов.
Все  еще раздувался красный баллон.
Быстрый переход