|
Это другой пациент, я сегодня разговаривал с ним по видеосвязи. Теперь его там больше нет. Никто не отвечает по номеру 447. Где он? -- Я его не знаю,--сказала Крис,--и не знаю, где он. Фил нетерпеливо взмахнул рукой. -- Ты не знаешь этого. Хорошо, я верю тебе. Но почему ты все принимаешь с готовностью?--Он говорил громче обычного, с трудом заставил себя успокоиться, но уже на следующей фразе снова сорвался:--Так сделай что-нибудь! Оглядись! Поговори со своими подругами! Иди, расскажешь мне потом, что узнала. Слышишь? Иди и возвращайся скорее. Крис не возразила ни единым словом. Возбуждение Фила передалось и ей. Она направилась к двери и вышла. Хотя она вернулась через пять минут, Фил еле мог сдержать свое нетерпение. -- Ну, выяснила? Что с ним? Девушка запыхалась от бега. Она перевела дыхание, прежде чем ответить. -- Ничего особенного. За ним ухаживала сестра Магда. Его выписали как выздоровевшего. -- Но он не поправился,--сказал Фил.--Сегодня после обеда он еще не мог вставать. Что с ним случилось? -- Неужели что-то плохое?--спросила Крис.-- Никто из нас прежде не думал ни о чем таком. Теперь уже заговорил Фил--спокойно, тщательно продумывая слова: -- Не обязательно что-то плохое, Крис. Но нужно знать, что. Когда человек не задумывается над тем, что происходит с другими, он ставит крест и на себе самом. Тогда не остается ничего, как только смириться. Вот почему я хочу знать, что произошло с Гасом и остальными. Не потому, что я предполагаю что-то ужасное, просто хочу представить, что здесь творится. Крис кивнула, однако у Фила не было ощущения, что она его поняла. -- Подойди ко мне,--сказал он, протянув правую руку. Она взяла ее, и он привлек ее ближе. У постели она села на табуретку. -- Я обдумывал наше положение,--продолжил он.--Оно не из приятных, хотя ничто не доказывает, будто его нельзя изменить. -- Но как?--спросила Крис. -- Пока не знаю, как,--ответил Фил.-- Но хочу узнать. Поэтому надо что-то делать. Или ты считаешь, что все в порядке? Крис покачала головой. -- Когда человек получает неограниченную власть и воля его становится единственным законом, это никогда не кончается добром. Мне не ясны цели главного врача --его трудно понять. Но он не патриарх, считающийся с желаниями своих сородичей. Если он что-то заберет в голову, он проведет это любой ценой. Длинная речь потребовала от Фила большого напряжения сил, но он словно не замечал этого. Уверенным голосом он продолжил: -- Кто позволяет вызревать подобным вещам, никак им не противодействуя, делается соучастником. Можно считать, будто все позади и все решено,--но ничего ведь не решено, пока существует хоть один, сопротивляющийся насаждаемому порядку. |
