Невзирая на уговоры старших офицеров, Арман Гамаш выжидал. Терпел удары критики от отдельных людей, профессионалов, политиков, общества и коллег, которые видели только рост преступности и бездействие со стороны Квебекской полиции.

Наконец команда нашла то, что искала. Человека, стоявшего во главе всего этого.

Прорыв произошел благодаря сотрудничеству, разведке, мужеству агентов, работавших под прикрытием, и информаторов.

И появлению темной фигуры на исхлестанном дождем деревенском лугу.

Хотя немногие знали, что это и есть поворотный момент, а Гамаш делал все возможное, чтобы сохранить это в тайне.

Офицеры смотрели на старшего суперинтенданта Гамаша. Ждали, когда он скажет что-нибудь. Скажет, что делать.

Суперинтендант Туссен опустила ярко-синий фломастер и провела на пленке линию от гавани на островах Мадлен через кривую полуострова Гаспе. Фломастер скрипел, неторопливо двигаясь вдоль реки Святого Лаврентия. Наконец повернул вглубь континента. И вниз, вниз.

Пока синяя линия не уперлась в границу.

Здесь Туссен остановилась.

Она взглянула на Гамаша, который глядел на карту. На эту линию.

Потом он поднял голову и посмотрел поверх очков. На стену. И на схему, висевшую на ней.

Это была карта другого рода. На ней были показаны не потоки наркотиков, денег и насилия, а распределение власти.

К схеме прилагались фотографии. Полицейские фотографии анфас и в профиль, большинство – снимки, сделанные с большим увеличением.

На них были изображены мужчины и женщины, занятые своими делами. Внешне вполне нормальные. Но только внешне. Кожа, натянутая на пустой барабан.