— Неважно. Мне нужно кое-что сделать.

— Что сделать?

— Собрать вещи! — Она освободилась и поднялась по лестнице, перешагивая через две ступени. Шейн всегда хлопал дверью, когда злился. Она попробовала сделать то же самое. Помогло.

Холодный ветерок следовал за ней.

— Проклятье, Майкл, убирайся из моей комнаты, извращенец! — Можно ли быть извращенцем, если ты мертвый? Она решила, что можно, если даже время от времени есть нормальное тело. — Я клянусь, что собираюсь начать упаковывать свои вещи!

Холодный ветерок остался, пока она не задрала кромку футболки до линии лифчика, тогда исчез.

— Трусишка, — сказала она и зашагала по комнате туда-сюда. Взволнованная и, больше того, испуганная.

Шейн стучал в дверь, но она растянулась на кровати, положила подушку на лицо сделала вид, что не слышит его.

Темнело, синее покрывало натягивалось на небо. Она наблюдала, как солнце наполовину скрылось за горизонт, тогда открыла свою дверь и вылетела из своей комнаты. Шейн как раз выходил из спальни Майкла. Все еще искал кого-то, кого не мог найти.

— Майкл! — закричала Клэр, и почувствовала холод вокруг, как ледяное одеяло. Шейн завертелся, а она почувствовала, что туман сгущается, толстый и тяжелый, и тогда она действительно увидела его слабые серые формы в воздухе…

Дверь Евы распахнулась.

— Какого черта тут происходит? — завопила она. — Ребята, вы можете что-нибудь сделать с шумом этого авианосца?

…А потом Майкл просто… появился. Прямо посередине коридора, посередине их троицы, материализуясь прямо из толстого серого густого тумана, принимая цвет, форму и вес.

Ева закричала.

Майкл рухнул на руки и колени, его вырвало. Он упал на бок, потом перевернулся, смотря в потолок.

— Черт! — Выдохнул он, и остался лежать там, задыхаясь. Его были глаза влажными и страшными, а Клэр поняла, что это это происходило с ним каждый день. Каждую ночь. Самое страшное из всего, что она могла себе представить.

Клэр посмотрела на Шейна. Он застыл на месте с открытым ртом, выглядя, как карикатура самого себя. Ева, тоже.

Клэр подошла, протянула руку к Майклу, и сказала:

— Ну, я думаю, что привидение осязает вещи.

Он одарил ее злым взглядом, и молча взял ее за руку, чтобы подняться. Он пошатнулся и прислонился к стене, качая головой, она попыталась поддержать его.

— Через минуту, — сказал он.

Ева сказала высоким, писклявым, придушенным голосом.

— Призрак! Ты — призрак, Миранда говорила об этом! О Боже мой, Майкл, ты призрак! Ты ублюдок!

Он кивнул, все еще сосредоточившись на дыхании.

Ева обрела контроль над голосом и провизжала.

— Это точно самая большая чертовщина, которую я когда-либо видела в жизни!

Шейн стоял бледный и потрясенный. Майкл встретился с ним взглядом, и они долго смотрели друг на друга, не проронив ни звука. Наконец, Шейн сказал:

— Это — то, почему ты попросил меня вернуться?

— Я… — Майкл закашлялся, согнувшись пополам. На этот раз Ева обняла его за плечи. Было видно, что его это удивило, но он выглядел довольным. — Не только поэтому…

— Я понял это, — сказал Шейн. — Я понял это, мужик. Да. Что, черт возьми, случилось, когда я уехал?

Майкл только покачал своей головой.

— Позже.

Это было не то, что хотел услышать Шейн, поняла Клэр. Он отвернулся и пошел вниз по лестнице прежде, чем она смогла хоть что-либо сказать. Но она успела увидеть его глаза, и ей все стало ясно. Ей нечего было сказать ему.

Он потерял Лиссу. Теперь он думал, что потерял Майкла тоже. Она могла только предполагать, что чувствует Шейн, сама она этого не знала. Она никогда по-настоящему никого не теряла, кроме бабушки с дедушкой.