— Винсент, что он сказал?

Этрих запрокинул голову и перевел:

— Он хочет знать твое имя.

— А, англичане! Я говорю по-английски. Здравствуй, маленький человек. Как тебя зовут?

— Марвин Гэй, — ответил Броксимон самым глубоким басом, на какой был способен, и отвернулся.

Совсем рядом проехал красно-белый городской автобус, заглушив слова пожилого мужчины. Броксимон не просил его повторить, но тот все равно повторил. На этот раз его голос звучал совсем иначе. И акцент пропал.

— А я думал, тебя зовут Броксимон.

На светофоре загорелся зеленый, но никто из них не двинулся с места. Старик улыбнулся, остальные — нет.

— Кто вы?

— Винсент, мы же только что по телефону говорили. Неужели забыл?

— Так это были вы?

Пожилой джентльмен в изысканно-галантном приветствии приподнял шляпу.

— Что вы здесь делаете? Разве мы не договорились встретиться на Хельденплац?

— Планы изменились. Хочешь увидеть Изабеллу? Она тут неподалеку.

Этрих тут же начал разрываться между глубоким подозрением и желанием увидеть Изабеллу. Она здесь? Близко? Как он по ней соскучился! А ребенок? Что с ребенком?

— Где она?

— В парке, в нескольких минутах ходьбы отсюда. Я отведу тебя туда прямо сейчас, если хочешь.

Броксимон пропищал через плечо Этриха:

— А почему мы должны вам доверять?

Старик протянул руку и пощекотал Броксимона под подбородком.

— А почему бы и нет? Я ведь предлагаю всего лишь прогуляться до парка.

Броксимон наклонился вперед и зашептал что-то Этриху в дальнее от старика ухо. Этрих слушал, но ничего не говорил, и выражение его лица не менялось. Потом он сказал:

— Хорошо, мы пойдем с вами.

— Отлично. Следуйте за мной.

Он прошел на несколько шагов вперед, а Броксимон продолжал нашептывать что-то Этриху. Наконец Брокс выпрямился на своем сиденье и спросил:

— А вы теперь как, вместо Джона Фланнери?

— Да.

— Вы Хаос?

— Скажем лучше, представитель фирмы.

— Не староваты для такой работенки-то?

Старик погрозил Броксимону пальцем — ах, негодник! — и подмигнул.

— Если на крыше лежит снег, это еще не значит, что в камине нет огня. Но чудесами я не занимаюсь, это забава для молодых. Так что и не просите. Кстати, те двое, которых присылали сюда до меня, уж какие чудеса творили, а посмотрите, что с ними Винсент сделал. Отлично ты этого Фланнери отделал, мне понравилось. Я здорово посмеялся. И его, и эту его псину. Они просто испарились. Работа настоящего гения. Тебя там недооценили, Винсент. Не отдали тебе должного. Я их предупреждал; я им говорил: Этрих — человек умный, хитрый. Пошлите теперь меня, дайте мне просто поговорить с ним. Я знаю, он послушает. — И он похлопал Винсента по груди. — А все потому, что порядок — моя специальность; я прибираюсь. Видел бы ты письменный стол у меня дома — ни пылинки. Старики, как правило, лучше умеют все организовать, у нас больше опыта. А кроме того, делать-то нам особенно нечего… На углу повернем направо — и мы почти пришли… Люблю четкие контракты. Договоры, железные соглашения и обязательные условия. Чтоб — никаких уверток. Никаких дыр в заборе, чтобы никто не мог ускользнуть. Люблю, чтобы все было подписано, заверено печатью и доставлено адресату. Тогда все знают, кто и где находится. Сюрпризы — мои враги.

Ни Этрих, ни Броксимон не понимали, к чему клонит старик, да и не прислушивались, что он там такое болтает. Зато они приглядывались — к его жестам, к походке, к тому, как он то и дело оборачивался, чтобы улыбнуться им.