«Утром 7 декабря 1919 на Варшавский вокзал прибыл Петлюра, — пишет его биограф. — Он шагнул из вагона измученный, еле державшийся на ногах, совершенно подавленный, в запачканной грязью потрепанной одежде».

В Бельведерском дворце соседа принял Юзеф Пилсудский.

22 апреля 1920 года Польша признала независимость Украинской Народной Республики и власть директории во главе с Петлюрой. В обмен он отказался от Восточной Галиции, западной Волыни и части Полесья. Кроме того, Украина обязалась снабжать Польшу продовольствием, а Польша Украину — оружием. 22 апреля подписали военную конвенцию, 1 мая — торговое соглашение. На территории Польши из интернированных и пленных украинцев стали формировать воинские части для Петлюры.

Пилсудский не хотел иметь общей границы с Россией. Боялся большевиков. Вот и возникла грандиозная идея создания Восточной Федерации. Варшава берет под свое покровительство Украину, Белоруссию и Литву и тем самым отгораживается от России.

Польское военное командование сформулировало задачу:

«Мы намерены поддержать украинское национальное движение, чтобы создать независимое украинское государство и этим значительно ослабить Россию, забрав ее самые богатые зерном и природными ископаемыми окраины. Идея состоит в том, чтобы Украина перешла под польское влияние…»

А в Москве нарком по иностранным делам Георгий Васильевич Чичерин докладывал членам политбюро:

«Польское правительство собирается потребовать от нас независимости Украины. Или мы должны отказаться от Украины, или в результате борьбы за Украину поляки пойдут на Москву, или же надо локализовать борьбу путем немедленного отделения от нас красной независимой Украины».

Украинская армия перешла под польское командование. 7 мая 1920 года объединенные украинско-польские войска заняли Киев. Передовые части 3-й армии Эдварда Рыдза-Смиглого просто въехали в город на трамвае. Симон Петлюра приступил к формированию правительства. Отпраздновать победу в Киев приехал сам Юзеф Пилсудский.

Но польские войска продержались всего полтора месяца и были выбиты из города наступавшей Красной армией. Петлюра с Пилсудским сильно просчитались. Чужеземную армию встретили враждебно.

«На каждом шагу польская речь, то мягкая, тягучая, то хлесткая и трещащая, смотря по наречию, — вспоминал один из киевлян. — Город был полон солдатами в новеньких американских френчах и во всевозможных головных уборах, начиная от обыкновенных фуражек, очень похожих на русские, кончая «рогатувками» — чисто польскими шапочками с квадратным верхом. Вместо знакомых черных двуглавых орлов всюду глаз встречал белого одноглавого, беспомощно растопырившего свои лапки, но имевшего вид героя, грозящего кому-то.

— Настоящий поляк, — говорили у нас про этих орлов. — Почвы под ногами никакой, опоры нет, а он хорохорится.

Солдаты и власти притесняли русских и белорусов, справедливости не стало. На базарах появились кучи солдат, забиравших все, что им нравилось, без денег. И поднялось в народе недовольство. «Этого и при красных не было», — говорили крестьяне».

Польское командование, конечно же, недооценило потенциал Красной армии, которая брала верх в Гражданской войне.

Антипольские настроения в России были очень сильны. 10 мая 1920 года Лев Троцкий выступал в Гомеле на митинге:

— Польская шляхта и польская буржуазия — это из всех дворянских сословий и всех буржуазных классов наиболее циничный, бестолковый, хвастливый, наглый, авантюристический. Польский герб с изображением белого орла — это голова хищника, которая поворачивается и направо, и налево, чтобы клевать и терзать и своих польских рабочих, и украинских, и белорусских рабочих и крестьян.