Пендергаст закрыл бумажник, но оставил его в руке.

– Я получил приказ, – сказал он, – согласно которому должен осмотреть место этого преступления.

– Я тоже получил приказ. И согласно этому приказу, я никого не должен сюда пускать, пока не услышу чего-то другого от моего сержанта. А теперь возвращайтесь на ту сторону ленты… сэр.

– Офицер, – произнес Пендергаст безгранично терпеливым тоном, – вы видели мое удостоверение. Вы сами признали, что ФБР оказывает помощь в расследовании. Я буду вам очень обязан, если вы отойдете в сторону и позволите мне исследовать место преступления.

– Исследовать? – Коп рассмеялся. – Вы, видать, вообразили себя каким-то Шерлоком Холмсом.

– Офицер Кляйнвессель, я не давал вам оснований оскорблять меня.

– Я просто констатирую факт. А факт заключается вот в чем: вашим дедукциям придется подождать до завтрашнего утра, если вы не предъявите мне письменной санкции.

Пендергаст взвесил его слова. Он, конечно, получил приказ от Пикетта, но приказ вместе с завтрашним билетом на самолет остался лежать на столе в офисе, куда он не заходил несколько дней. Пендергаст надавил грудью на удерживающую его руку.

– Вы упомянули Шерлока Холмса, – сказал он медоточивым голосом. – Сам я никогда не относился к нему с симпатией – он всегда казался мне неоправданно мелодраматичным. Но прекрасно: если вы хотите Шерлока Холмса, то Холмса вы и получите. – Он замолчал на секунду. – Офицер Кляйнвессель, я не вижу ничего такого, что помешало бы нам стать друзьями. А вы?

В ответ Кляйнвессель слегка подтолкнул Пендергаста к ленте.

– И, как ваш друг, я чувствую себя обязанным предупредить вас, что вы ставите под угрозу вашу карьеру, ваш брак и, возможно, вашу жизнь.

– Не знаю, что за фигню вы тут несете. Но вот что я вам скажу. Отойдите от места преступления, или окажетесь в наручниках.

– Боюсь, что это никакая не фигня. Поскольку ваша отставка приближается, а вы, несомненно, хотите сохранить нищенскую пенсию, которая вас ожидает, то вам стоит подумать, как лучше скрывать свою привычку к пьянству. Хотя, возможно, это все напрасно, так как ром «Кубинская гончая», который вы предпочитаете, не только крепкий, но еще и содержит в большом количестве вредные альдегиды и эфиры. Если вы немедленно не покончите с этой привычкой, то вполне вероятно, что цирроз печени сделает вашу жизнь на пенсии весьма короткой.

Он помолчал. Кляйнвессель открыл рот:

– Какого черта?..

– Ваша жена, должно быть, терпеливая женщина, если столько лет выносит ваше пьянство. Но если она узнает, что у вас к тому же есть любовница – довольно низкопробная любовница в Опа-Локе, – то это станет последней каплей. Как видите, офицер Кляйнвессель, я забочусь о вас. Меня тревожит ваше будущее, ведь вашей работе, вашему браку и жизни угрожает опасность, пока еще скрытая опасность. Но конечно, никогда нельзя исключать возможность, что ваши шалости могут всплыть.

С этими словами Пендергаст убрал свой бумажник в карман пиджака, одновременно делая вид, что достает сотовый телефон.

Вся краска сошла с лица полицейского. Смертельно бледный, он огляделся, словно призывая невидимую помощь:

– Откуда вы… – У него перехватило дыхание. – Откуда вы… – задыхаясь, выговорил он, вновь побагровев.

– Вы спрашиваете меня, сэр, каким образом я пришел к моим, как вы их называете, «дедукциям»?

Пендергаст подождал, но полицейский Кляйнвессель так и не сумел сформулировать вопрос.

– Ну хорошо: по кольцу на мизинце вашей правой руки я вижу, что вы окончили академию девятнадцать лет назад – дата выгравирована, она у всех на виду, – а это значит, что ваши двадцать лет службы почти закончились.