Альдора помогла Хобсону снять с герцога рубашку и подложить подушки ему под спину.

Моряк смочил губку в уксусе и стал обтирать герцога.

Альдора с удивлением обнаружила, что ее совсем не смущает, что она находится рядом с полуобнаженным мужчиной. Герцог казался ей больным ребенком, которому нужно помочь, и Альдора всем сердцем хотела, чтобы лихорадка и жар отпустили больного.

Прошло около получаса, прежде чем Хобсон решил, что обтирание можно прекратить. Лоб герцога действительно стал прохладнее, кожа уже не была такой, сухой и воспаленной. Он еще что-то говорил, но уже тише и спокойнее.

— Теперь его светлость быстро пойдет на поправку, — сказал Хобсон.

Он накрыл хозяина чистым сухим полотенцем, а сверху — свежей простыней. Затем он приоткрыл иллюминатор, чтобы проветрить каюту.

Альдора только сейчас заметила, что яхта сбавила скорость, а потом и вовсе встала на якорь.

Так всегда поступал ее отец, чтобы дать команде отдохнуть.

Хобсон взглянул на хозяина и удовлетворенно улыбнулся:

— Сегодня его светлость будет спать спокойно, миледи. Сейчас вам тоже надо поспать. Я разбужу вас, когда солнце будет уже высоко.

— А вы уверены, что не хотите немного передохнуть?

— Я уже хорошо отдохнул, — отозвался Хобсон. — К тому же мне в отличие от вашей светлости не требуется заботиться о своей красоте!

Он улыбнулся Альдоре, и девушка в ответ рассмеялась.

— Хорошо, Хобсон. Но не стесняйтесь, будите меня, если вам понадобится помощь.

— Не волнуйтесь, миледи, я уверен, что его светлость доспит до утра.

— Тогда спокойной ночи! — улыбнулась Альдора. — И спасибо… за все.

Она отправилась к себе в каюту, разделась и легла.

Только теперь девушка почувствовала, как вымоталась за последние сутки.

Альдора боялась, что не сможет уснуть после всего, что с ней приключилось, однако стоило ей лечь под теплое одеяло, как она тут же погрузилась в сладкий крепкий сон.

Солнечный свет пробивался сквозь иллюминатор, золотил ее шелковистые волосы, создавая вокруг головы нечто вроде нимба. Герцог вновь подумал, что эта девушка красива какой-то необычной, неземной красотой.

На нее хотелось смотреть снова и снова.

Сейчас Альдора читала герцогу какие-то стихи, которые нашла в библиотеке. Ее голос звучал мягко и мелодично. Слушать ее было приятно и легко.

Девушка кончила читать и взглянула на герцога.

— Мне кажется, никто не смог бы лучше описать море в штормовую погоду! — сказала она. — Папа всегда читал мне что-нибудь вслух, чтобы отвлечь от морской болезни.

Музыка этих стихов так прекрасна, что забываешь о любых неприятностях.

Герцог все это время скорее любовался Альдорой, чем слушал то, что она читала, но тем не менее ответил:

— Сегодня погода просто чудесная, а море спокойно.

Даже не верится, что на свете существует морская болезнь.

— Да! — откликнулась Альдора. — Сегодня просто чудесно! Мне бы хотелось, чтобы вы тоже могли подняться на палубу и полюбоваться морем.

— Я встану завтра, — ответил герцог.

Альдора всплеснула руками.

— Вы уверены, что уже можно? А вдруг лихорадка и жар опять вернутся?

Решив, что ее слова не убедили герцога, она добавила:

— Будьте благоразумны! Мы с Хобсоном так старались, обтирая вас уксусом. Наверное, теперь этот запах всегда будет напоминать мне, как мы боялись за вас.

— Думаете, мне стоит извиниться?

— Я не прошу вас извиняться, но обещайте беречь себя и больше не пугать нас.