– Угу, – отозвалась я, выдыхая. Вдохнуть я уже не могла. Хотя нет… Еще вдох. – Я хочу к маме… Очень хочу…

На секунду я представила себе мамино лицо и запах.

– Я хочу к мамочке… – прошептала я, очарованная мечтой, что она вот-вот меня обнимет. – Мне так… Вдох… Ее не хватает… Мамочка… Мне так больно и плохо… Мама… Спаси меня… Прошу тебя…

У меня из глаз покатились слезы. Мне казалось, что мама пусть далеко, но она придет… Придет … Она должна прийти! Когда ребенок зовет маму, она должна прийти! Если бы меня звал мой ребенок, то я бы пришла… Даже с того света…

– Все-все-все, – меня поцеловали в лоб, прижав к себе. – Не надо звать маму… Рано еще к ней на небеса. К маме всегда успеешь… Пусть мама руки не протягивает. Пусть лучше смотрит на нас с небес…

– Мама жива… И я хочу к мамочке… Я хочу обнять ее и попрощаться… – перед глазами стоял мамин образ. Он расплывался, меняя очертания, как пятно от чая на диване. – Я ее прощаю… За все прощаю… Пусть только придет… Я так этого хочу… Я умоляю… Пусть придет… Ко мне… Мамочка…

– Рыжик, ну что мне сделать? Нет мамы… Здесь мамы нет… Но я думаю, что она с тобой… Всегда с тобой… – я почувствовала тяжелый вздох. Я растворялась в мечте о маминых объятиях. Боже, как это прекрасно… И совсем не страшно.

– Мамочка… – призрачная мама мне улыбалась и обнимала меня. Она пахла так же, как и настоящая. – Я люблю тебя… Мамочка… Люблю… Не уходи… Мама… Не бросай меня… Не бросай…

Я почувствовала, как меня целуют. Я выдыхаю в последний раз, а в меня вдыхают. Я снова выдыхаю, зная, что это мой последний выдох, а в меня снова вдыхают. Я опять выдыхаю, понимая, что моя жизнь окончилась, но вдох делают за меня. Мне показалось, что вокруг нас пламя.

– Тише… Это – не солнце… Это я… Так надо… – прошептал Феникс, снова вдыхая в меня и впиваясь пальцами в мои волосы. До боли… – Не смотри… Так должно быть… Еще чуть-чуть… Хоть бы получилось…

Я смотрела,  щурясь на яркое солнце этого мира, которое стояло в зените, освещая все убожество вокруг. Нас пожирает огонь, а я прижимаюсь к чужой груди, понимая, что скоро останется лишь горстка пепла, которую тут же поднимет ветер и развеет по опустевшему миру.

Глава двадцать шестая. Сквозь тернии к солнцу

Пусть всегда будет солнце,

пусть всегда будет мама,

пусть всегда будет Феникс,

пусть всегда буду….

Мир сгорал перед моими глазами. В черных клубах дыма мерещились образы. Как будто огромная дверь, ведущая в темноту, пугающая и монументальная открылась передо мной.

– Прощай, мой Рыжик, – меня крепко обняли. – Прощай… Вот, я указал тебе на дверь…

– Никаких «прощай»! – возмутилась я, чувствуя, как силы возвращаются. – Я кому говорю, никаких «прощай»!

– Рыжик, ну чего ты? Хочешь сказать, что я зря угробил целый город? – в мои волосы вплетались чужие пальцы.

– Я сказала, никаких «прощай»! – процедила я, тяжело дыша.