И одна в пустоте порожней

Подорожная нам дана.

Уж и нрав у меня спокойный!

Уж и очи мои ясны!

Отпусти-ка меня, конвойный,

Прогуляться до той сосны!

26 июня 1916

7. «Ты, срывающая покров…»

Ты, срывающая покров

С катафалков и с колыбелей,

Разъярительница ветров,

Насылательница метелей,

Лихорадок, стихов и войн,

— Чернокнижница! — Крепостница! —

Я заслышала грозный вой

Львов, вещающих колесницу.

Слышу страстные голоса —

И один, что молчит упорно.

Вижу красные паруса —

И один — между ними — черный.

Океаном ли правишь путь,

Или воздухом — всею грудью

Жду, как солнцу, подставив грудь

Смертоносному правосудью.

26 июня 1916

8. «На базаре кричал народ…»

На базаре кричал народ,

Пар вылетал из булочной.

Я запомнила алый рот

Узколицей певицы уличной.

В темном — с цветиками — платке,

— Милости удостоиться

Ты, потупленная, в толпе

Богомолок у Сергий-Троицы,

Помолись за меня, краса

Грустная и бесовская,

Как поставят тебя леса

Богородицей хлыстовскою

27 июня 1916

9. «Златоустой Анне — всея Руси…»

Златоустой Анне — всея Руси

Искупительному глаголу, —

Ветер, голос мой донеси

И вот этот мой вздох тяжелый.

Расскажи, сгорающий небосклон,

Про глаза, что черны от боли,

И про тихий земной поклон

Посреди золотого поля.

Ты в грозовой выси

Обретенный вновь!

Ты! — Безымянный!

Донеси любовь мою

Златоустой Анне — всея Руси!

27 июня 1916

10. «У тонкой проволоки над волной овсов…»

У тонкой проволоки над волной овсов

Сегодня голос — как тысяча голосов!

И бубенцы проезжие — свят, свят, свят —

Не тем же ль голосом, Господи, говорят.

Стою и слушаю и растираю колос,

И темным куполом меня замыкает — голос.

Не этих ивовых плавающих ветвей

Касаюсь истово, — а руки твоей.

Для всех, в томленьи славящих твой подъезд, —

Земная женщина, мне же — небесный крест!

Тебе одной ночами кладу поклоны,

И все твоими очами глядят иконы!

1 июля 1916

11. «Ты солнце в выси мне застишь…»

Ты солнце в выси мне застишь,

Все звезды в твоей горсти!

Ах, если бы — двери настежь! —

Как ветер к тебе войти!

И залепетать, и вспыхнуть,

И круто потупить взгляд,

И, всхлипывая, затихнуть,

Как в детстве, когда простят.

2 июля 1916

12. «Руки даны мне — протягивать каждому обе…»

Руки даны мне — протягивать каждому обе,

Не удержать ни одной, губы — давать имена,

Очи — не видеть, высокие брови над ними —

Нежно дивиться любви и — нежней — нелюбви.