10 Ими займись, хоть тебе был обедишко наш не по вкусу.

Пастбищ ведь ты не знаток, которые всеми пестреют

Красками трав и цветов и какие высокой вершиной

Нам затеняет Менал, укрыватель закатного солнца.

Вьется ничтожный кругом, прикрытый ракиты листвою,

15 По берегам ручеек, орошающий их непрерывно

Вечной струею воды, истекающей с горной вершины,

Самостоятельно путь отыскав по спокойному руслу.

Здесь-то, пока в мураве резвятся нежной коровы,

Мопс все деянья людей и богов созерцает с восторгом

20 И на свирели игрой сокровенные он открывает

Радости, так что стада за сладкою следуют песней

И укрощенные львы сбегают с горы на долины,

Воды струятся вспять и волнуется лес на Меналах".

"Титир,-- сказал Мелибей,-- если Мопс в неведомых травах

25 Пеньем чарует, так я с твоей помощью мог бы бродячих

Собственных коз научить его неведомым песням".

Что мне тут было сказать, если он так настаивал страстно?

"Из года в год, Мелибей, к Аонийским вершинам в то время,

Как изучению прав отдаются другие для тяжеб,

30 Мопс уходит, в тени священной рощи бледнея.

Там, вдохновенья водой омытый, насытившись вволю

Звучной струей молока и по самое горло им полный,

Он призывает меня к обращенной в лавр Пенеиде".

"Что же тут делать? -- спросил Мелибей.-

Никогда не украсишь

35 Ты себе лавром чело, пастухом оставаясь навеки?"

"О Мелибей, и почет, да и самое имя поэтов

Ветер унес, и без сна только Мопса оставила Муза".

Так возразил я, но тут досада возвысила голос:

"Блеяньем жалостным все огласятся холмы и поляны,

40 Если в зеленом венке я на лире пеан заиграю!

Да убоюсь я лесов и полей, не знакомых с богами.

Не расчесать ли мне лучше волос в триумфальном уборе

И, коль когда-нибудь я вернусь к родимому Сарну,

Русые некогда скрыть зеленой листвою седины?"

45 Он: "Без сомненья,-- в ответ,-- потому что ты видишь, как быстро,

Титир, время бежит: ведь уже состарились козы,

Маткам которых козлов мы давали с тобой для зачатья".

Я же: "Когда обитателей звезд и круговороты

Тел мировых воспою, как воспел я и дольние царства,

50 Голову пусть мне тогда и плющ и лавр увенчают,

Только бы Мопс допустил!" "Да при чем же тут Мопс?" -- возразил он.

"Разве не видишь, что он возмущен Комедии речью,

Иль потому, что ее опошлили женские губки,

Иль потому, что принять ее совестно сестрам Кастальским?" -

55 Так я ответил ему; и сызнова, Мопс, перечел я

Стихотворенье твое. Плечами пожал он и снова:

"Что же тут делать? -- спросил.-- Убедить постараться нам Мопса?"

"Есть у меня,-- говорю,-- овечка любимая, знаешь,

Вымя ее так полно молока, что едва ей под силу.

60 Все под утесом она: ушла пережевывать жвачку.

В стаде она никаком не ходит, законов не знает,

Хочет -- приходит сама, насильно ее не подоишь.

Вот поджидаю ее, и уж тянутся к вымени руки:

Десять крынок с нее надоить собираюсь я Мопсу.

65 Ну а тем временем ты о козлах позаботься бодливых

И научись разгрызать зубами ты черствые корки".

Так с Мелибеем моим вдвоем мы пели под дубом,

А в шалаше между тем варилась нам скромная полба.

III

[ДЖОВАННИ ДЕЛЬ ВИРДЖИЛИО -- К ДАНТЕ]

Там, где под влажным холмом встречается Сарпина с Реном -

Резвая нимфа, своих волос белоснежные пряди

Зеленью переплетя,-- в родимой я скрылся пещере.

Вольно телята паслись на лугах прибережных, и овцы -

5 Нежных листья кустов, а тернистых -- козы щипали.