Нет, соблазнить Аллана не удалось. Он хотел бы простую вареную сосиску, если можно. А еще, сказал Аллан, на его взгляд, сто тысяч за такую старую машину, даже вместе с шофером, — это явно многовато, так что по справедливости ему полагается еще и чашка горячего шоколада.

На это Бенни пошел без возражений. Одной пачкой растворимого шоколада «Пюкко» больше или меньше — не все ли равно, если он так и так бросит свое заведение? Все равно дела в минусе; идея держать уличную закусочную в Окерском Заводе оказалась такой же неудачной, какой выглядела с самого начала.

Дело в том, сообщил Бенни, что он еще до того, как господа так вовремя появились, подумывал сменить профессию. Правда, профессия персонального водителя ему и в голову не приходила.

В свете сказанного владельцем закусочной Аллан предложил Бенни загрузить целую коробку «Пюкко» в багажник. Юлиус, со своей стороны, пообещал, что Бенни при первой же возможности получит форменную водительскую фуражку, если сейчас же снимет свой белый поварской колпак и выйдет наконец из закусочной, потому как уже пора отправляться.

Бенни полагал, что в обязанности водителя пререкания с работодателем не входят, и потому сделал, как велели. Поварской колпак отправился в мусорный бачок, а «Пюкко» — в багажник, вместе с несколькими бутылками фанты. Чемодан же Юлиус решил взять с собой в салон на заднее сиденье. А впереди пусть сядет Аллан, там есть где ноги вытянуть.

И вот прежний владелец единственной во всем Окерском Заводе уличной закусочной сел наконец за руль «мерседеса», еще несколько минут назад принадлежавшего ему, а теперь честно перепроданного этим усевшимся в машину джентльменам.

— Куда господа ехать желают? — поинтересовался Бенни.

— Что, если, скажем, на север? — поинтересовался Юлиус.

— Давай, — сказал Аллан. — Или на юг.

— Значит, на юг, — сказал Юлиус.

— На юг так на юг, — сказал Бенни и включил передачу.

Десять минут спустя в Окер прибыл комиссар Аронсон. И, едва окинув взглядом железнодорожное полотно, заметил у самого въезда на завод старую дрезину.

Но никаких видимых улик на дрезине не наблюдалось. На заводском дворе рабочие загружали какие-то цилиндры в контейнеры. Когда появилась эта дрезина, никто из них не видел. Зато заметили, что двое пожилых мужчин проходили вдоль путей сразу после обеденного перерыва, один — с чемоданом на колесиках, а следом, немного поотстав, другой. Оба шли в сторону автозаправки и уличной закусочной, но куда потом девались, никто не знал.

Аронсон переспросил, точно ли мужчин было двое, а не трое. Однако никакого третьего с ними рабочие не видели.

Проезжая мимо заправки и сосисочного ларька, Аронсон размышлял над вновь открывшимися обстоятельствами. Они только осложняли дело — одно с другим никак не вязалось.

Начать он решил с того, что остановился у закусочной. Он успел немного проголодаться, так что перекусить было бы очень кстати. Но та, естественно, оказалась закрыта. Нет смысла держать закусочную в таком безлюдном месте, подумал Аронсон и направился дальше к заправке. Там ничего не видели и не слышали. Но по крайней мере смогли продать Аронсону сосиску, которая, правда, попахивала бензином.

Наскоро пообедав, Аронсон отправился дальше — в супермаркет «Ика», в цветочный магазин и в бюро продажи недвижимости. Он останавливался и расспрашивал немногочисленных окерских заводчан, вышедших погулять с собаками, колясками или законными половинами. Но нигде не нашлось никого, кто бы видел двоих или троих мужчин с чемоданом. Между заводом и бензозаправкой «Статойл» след в буквальном смысле обрывался. Комиссар Аронсон решил вернуться в Мальмчёпинг.