Где то вдалеке стукнула вагонная дверь, я с сожалением отстранился.

– Это… это был мой первый настоящий поцелуй, – тихо произнесла княгиня. – Меня всю… прямо в жар кинуло.

По вагону пошел проводник, разодетый в ливрею.

– Меня тоже… – прошептал я, еще больше отстраняясь. – Пойду к себе.

* * *

Жар никак не проходил, пришлось в купе устраивать себе тренировку по ушу. Уворачиваясь от стола и стульев, выполнил малый комплекс форм и стоек, потом помедитировал. Все равно особо не помогало. Позвал Кузьму:

– Ты уже свел знакомство с дворецким князей?

– А как же! Распили фляжечку. Фома Аникеевич даже приказал повару сделать нам закуски. А тот уже и эти японские ролы намастрячился крутить! Принести?

– Не откажусь. Ты мне вот что скажи. Что обо мне говорят при «белом» дворе?

Почему то именно этот цвет закрепился за двором Сергея Александровича.

– Молятся на вас! Истинно вам говорю, барин. Как вы появились подле княгини, так она вся расцвела прямо. Говорят, что у вас есть какое то тайное лекарство… Фома Аникеевич даже слово мудреное употребил.

– Какое?

– Па… панагея?

– Панацея.

– Точно!

Я засмеялся. Эндорфины и гормоны – вот и вся панацея.

– Ладно, неси ролы. Ужинать пора.

* * *

Всё кончается, даже длинная дорога. Содержимое четырех вагонов вывалилось на перрон в Пятигорске. Не сразу, конечно. Обеспечивая инкогнито, там собрались: городской голова, полицмейстер и прочие лица, которых сочли возможным допустить к сугубо неофициальной встрече.

Впрочем, с этими Елизавета расправилась быстро – поклоны, поцелуи рук, короткий диалог, после которого лицо местного мэра приобрело выражение, сочетавшее радость и озабоченность. Наверное, грядет ужин в узком, сотни на две лиц, кругу. Или бал?

А потом все начали загружаться в подходящий для них транспорт, предоставленный встречающей стороной, и выезжать на места дислокации.

Я отошел в сторону, здраво рассудив, что лезть в неизбежно возникшую толкотню смысла нет. Чуть раньше, чуть позже – какая разница. После изучения «Отчета о путешествии по Кавказу» и стократного раскладывания пасьянса «Косынка» вручную я познал дзен. Скукой меня не испугать, равно как и ожиданием.

Интересно, а что от меня надо начальнику Пятигорска? Потому что он выдвинулся ко мне в сопровождении еле поспевающего следом паркинсоника.

– Разрешите представиться, Федор Яковлевич Богданов, доктор медицины. По совместительству городской голова.

Низенький, с большой залысиной… «Голова» постоянно вытирал потный лоб платком, смотрел на меня снизу вверх с каким то непонятным почтением.

– Баталов Евгений Александрович, экстраординарный профессор. Для меня честь познакомиться с вами, Ваше высокородие.

– Всего лишь высокоблагородие, не дорос чинами еще, – ответил мэр. Впрочем, мелкий прогиб засчитан, улыбка стала гораздо шире. – Позвольте представить моего спутника. Смирнов Семен Алексеевич, доктор медицины, тайный советник. Очень хотели с вами познакомиться.

– Ваше превосходительство, – поклонился я.

Этого они явно для мебели взяли. Вряд ли в Пятигорске и окрестностях в изобилии обитают чины третьего класса. На отдых приезжают, но не живут. А тут вытащили пожилого человека, страдающего паркинсонизмом, ради секундного показа Великой княгине. Впрочем, он рад, не каждый день такие случается, можно и потерпеть.

– Остановитесь у меня, – порадовал мэр.