– Свободы? Ну, Дороти, если подвергать здоровье риску ты называешь свободой, то нет, не кажется.

Убеждать Руби – дохлый номер, но Бобби с Беатрис считали так: меньше знаешь – крепче спишь. С этого дня Беатрис брали в разные секретные экспедиции, о которых Сестра Руби не догадывалась. То дикая поездка на тачке или путешествие в Блю-Спрингс на мотоцикле приятеля Анны Ли, то прогулка галопом на спине старого мула, которого где-то одолжил Монро, то катание со снежной горки на сплющенной картонной коробке.

Застукали их всего однажды. Некий доброжелатель поведал Руби:

– Кстати, я видел нынче вашу квартирантку Беатрис на ярмарке, они с Бобби Смитом катались на американских горках и вопили во все горло.

Информация оказалась достаточно серьезной, чтобы Руби надела не только официальную медсестринскую шапочку, но и капор, и немедленно отправилась к дому Смитов жаловаться. Даже Дороти была немного озадачена, представив слепую девушку на американских горках.

– А если бы она вывалилась и сломала себе шею? – распекала она потом Бобби.

Бобби оставалось только благодарить небо, что Сестре Руби не доложили о других аттракционах, на которых они с Беатрис в тот день отрывались: Петля, Удар молнии, Хлыст, Дикая мышь, Гусеница и электромобили с бампером. Особенно на последнем было круто. Что Бобби вытворял! Они оба могли пострадать. Он выжимал из машины максимальную скорость, врезался во всех подряд, носился по площадке как ненормальный, голубые электрические искры у них над головой так и брызгали во все стороны. И Монро – демон скорости – в ответ нападал беспощадно и яростно. Не говоря уж о том, что Лютер Григгз так крепко врезался в них сзади, что они оба едва не вылетели из машины. Но Беатрис понравилось все. В конце она воскликнула:

– Ой, Бобби, давай повторим!

И они повторили. Даже дважды.

Этим летом Бобби раскрыл ее тайну. Тайну, о которой люди ни в жизнь бы не догадались, глядя на эту милую, спокойную девушку, почти небожительницу. Беатрис Вудс была с дичинкой. Она мечтала о романтике и приключениях. И больше всего на свете любила скорость.

Анна Ли

Сестра Бобби и две ее лучшие подруги, Норма и Петси Мэри, росли вместе. Отец Нормы управлял единственным в городе банком. Родители Петси Мэри, Мерл и Вербена, заведовали химчисткой «Голубая лента». Петси Мэри была из их троицы самой успевающей ученицей, но далеко не красоткой. Как выразилась ее тетка, «у бедняжки на лбу с шести лет написано, что коротать ей век старой девой, школьной училкой». Но Петси Мэри была славной девочкой. Все трое были славными, а мелкие огрехи можно списать на то, что сейчас они переживали фазу «мой киногерой».

Всякий раз, как в элмвудский кинотеатр привозили новую картину, они сидели на двенадцатом ряду в центре. Актеров любили разных. У Анны Ли в этом месяце предметом обожания стал Дан Эндрюс. Она заполнила гору альбомов его фотографиями, вырезанными из киножурналов. Петси Мэри на тот момент сходила с ума по Алану Ледду, только что сыгравшему в «Голубом георгине». Но выбор Нормы удивлял ее подруг. Ее любимой кинозвездой был никому не известный актер по имени Уильям Бендикс, совсем не красавчик и даже не симпатяга. На вопрос «Почему он?» Норма отвечала:

– В том-то и дело. Должен же по нему хоть кто-нибудь фанатеть.

Однако школа близилась к концу, они сосредоточились на предстоящем выпускном, и страдания по звездам экрана отошли на второй план. Норма пойдет на бал, разумеется, с Маком, Петси Мэри, как всегда, со своим кузеном. Анна Ли единственная пока никому не дала согласия. Их больше волновал вопрос, что надеть. Все как одна старшеклассницы требовали купить им выпускное платье в магазине, ведь надеть бальное платье домашнего пошива все равно что написать на лбу огромную красную букву «Д».